Непредвиденные происшествия в экспедициях

Работники стали высказывать недовольство и проклятие, потому что пришлось вновь идти по болотной зыби и устанавливать уничтоженные вехи. Одна веха была поставлена среди плавучих кочек, к ней бригадир добирался в одиночку, используя две сооружённые лестницы. Такому способу передвижения научил лодочник. В деревне были заготовлены шпонки из многослойной фанеры для сооружения болотной лестницы. У палатки сколотили две лестницы, состоящие из двух пятиметровых жердей и прибитых через полметра фанерками размерами десять на шестьдесят сантиметров.

Бригадир укладывал одну лестницу, пройдя пять метров, бросал в мочажину вторую лесенку — так он достиг края трясины, глубину которой даже не мог измерить: жердь погружалась более чем на два метра, поэтому пришлось сооружать наклонные распорки из жердей, которые тащил волоком на длинной верёвке. Обидно, что устройство оказалось разрушенным, затрачено было много усилий, чтобы добраться по зыбкой болотной жиже, порой проваливался по пояс, выкарабкивался, облепленный липкой грязью. Сходил на геодезический знак, теперь второй раз пробрался на эту заколдованную точку. Досадно, что кто-то пролез в этот недоступный угол и уничтожил сооружение. Оставалось таинственной загадкой, кто это мог быть, какое существо это сделало, как оно пробиралось по зыбкой трясине и зачем оно уничтожило сотворённое нагромождение.

Бригада вынуждена была работать по другому принципу. Между застойными болотными пространствами имелись кочковатые гряды, по которым приспособились передвигаться работники, устанавливая вехи. После завершения установки вех на данной гряде разводили огромный костёр из валёжника и мха, который горел и дымил несколько суток, в этот период бригадир уходил на знаки и успевал проделывать измерения. Экспедиционным работникам пригодились легенды, которых они наслушались от местных жителей, что болотные существа, как и медведи, сторонятся огня и задымлений. Таким методом удалось покорить гигантские пространства Васюганских труднопроходимых, а порой и непроходимых болот и создать топографические карты.

Через месяц приплыл лодочник и поведал, что его сын работал трактористом на бульдозере в бригаде по установке скважин по разведке нефтяных и газовых месторождений. Эти работы производились совсем близко. Недавно бульдозером он выгреб из болотной трясины вначале телёнка, затем петуха, а перед отпуском выкопал труп ребёнка, увидев оголённое тело маленького человека, сын потерял сознание. Все трупы оказались целёхонькими, словно они погрузились в трясину совсем недавно, хотя ближайшая деревня исчезла с этой местности несколько десятков лет. После этих странных раскопок у тракториста появился звон в ушах, стала кружиться голова, ноги начали отниматься, даже не мог нажимать на педали управления, поэтому ему предоставили отпуск.

Приближалась осень, топографическую бригаду изматывали ежедневные переходы по болотам. Каждый вечер разводили большой костёр, вокруг забивали колья, навешивая на них сапоги и портянки для просушивания. Ближе к осени участились дожди. Болота стали пополняться сточными водами. Местность погружалась в промозглую сырость. Однажды бригадир отправился с инструментом на дальний геодезический знак выполнять измерения, рабочие в этот период жгли костры. Вдруг болота погрузились в белёсый осенний туман с примесью дыма от костров. Измерения были остановлены. Топограф вынужден был уйти в лес в поисках ночного пристанища. Обычно Николай устраивался под густую ель, наломав вязанку еловых лапок, на которых прекрасно коротал ночное время. Вдруг он увидел на берегу крохотного ручейка избушку. Обошёл вокруг. Под навесом виднелось скопление разных приспособлений для охоты на белок, соболей и горностаев. Охотничья избушка в летний период пустовала. Топограф обрадовался, в избушке ночевать гораздо приятнее, чем под деревом, тем более он не рассчитывал на ночлег, поэтому не было никаких тёплых вещей. Избушка оказалась добротной, имелась маленькая печурка, столик и нары, на которые уложены толстым слоем осока и ароматные лесные травы, от запаха которых сразу потянуло в сон. Николай не стал даже разжигать печь, потому что в избушке было тепло и сухо. В течение дня топографу пришлось проделать большие переходы, он сильно устал, поэтому сразу улёгся на мягкую ароматную постель и уснул.