Непредвиденные встречи (сборник)

Снова тихий прерывистый скрип. - Значит, не можешь. Плохи твои дела. Тогда веди меня в зал управления лабораторией. Живо! "Паук" смешно перебрал ногами на месте, тихо свистнул и побежал через холл к первому коридору, где недавно был ручей. Теперь там не было ни каменной борозды, ни ручья, металлический пол покрывали лужи черной жидкости со стен. Остановившись на секунду, конкистадор снова свистнул, прыгнул в коридор. Громыхнуло, кибер исчез и вместе с ним исчез коридор. На его месте образовалась дымная яма, на дне которой сквозь дым всплыл шар планеты в оспинах и шрамах кратеров. Планета больше всего походила на Меркурий. - Понятно, - сказал Павел, пытаясь разглядеть планету подробней. - Вечная тебе память… туда мне тоже не надо.

Далеко. Хорошо, если это Меркурий, а если иная звездная система? Да еще не имеющая станции таймфага? Н-да, прав был Голос, это действительно перекресток пространств… Павел слизнул языком пот над губой и вернулся в "нормальный" коридор. Три двери слева и три справа. И все они открывались в пространства неведомых миров… Первая из них скрывала за собой пещеру, вернее, великолепный грот с зеркалом воды и сверкающим панцирем натеков. Вторая выходила на морскую террасу, мокрую от долетающих брызг: прибой яростно строгал камень террасы, обтачивал гальку, дробил щебень в песок. Море было неземное - как загустевшая кровь, оно искрилось и гнало светящуюся пену. Небо в этом мире было глухим, беззвездным, на горизонте смутно проглядывал тусклый коричневый диск - не то планета, не то светило. Павел аккуратно закрыл за собой дверь, постоял в задумчивости у соседней. За нею начинался чудовищный фиолетово-черный лес, деревья которого напоминали мохнатые человеческие уши с сотнями крохотных глаз. Лес был полон таинственных звуков и движения. За четвертой дверью пейзаж был странный, словно вмурованный в толщу стекла или прозрачного желе: что-то полупрозрачное, скользкое, мерцающее медленно ползало там, рождались и умирали голубые огни, бледные сетчатые тени и пятна. Пятая и шестая двери не открывались. Павел потоптался в коридоре и вдруг вспомнил, что галерея перехода из лаборатории в Ствол начинается двумя этажами ниже. Он мысленно представил план этого нижнего горизонта, вышел в вестибюль и снял с пояса пистолет. Лифты не работали, лестницы перестали быть лестницами, и на нижний этаж можно было попасть только через перекрытие - с помощью грубой силы. Павел рассчитал импульс, способный пробить двадцать сантиметров пластобетона, выбрал точку удара в трех метрах от себя и нажал на спуск. Из дула пистолета ахнуло пламя разряда, вонзилось в пол, и в то же мгновение сильный удар в грудь отбросил инспектора к стене. Ослепительный клубок огня, роняя тающие клочья, метнулся в стену напротив. Пол завибрировал, здание вздрогнуло, шатнулось, гул и грохот всплыли из его недр…

Чувствуя подступающую к горлу тошноту борясь с неожиданно подкравшейся слабостью - видимо, часть неведомой энергии прорвалась-таки сквозь защиту скафандра, - Павел побрел вдоль стены и выходу, оглядываясь на разгул стихий. За бледной стеной огня он разглядел черный поток, затопивший чашу фонтана. Когда инспектор вышел из лаборатории, его встретила хмурая беззвездная ночь… - Все? - спросил Ромашин, подождав минуту. Павел кивнул. В кабинете начальника отдела, кроме него и Павла, сидели директор УАСС, заместитель председателя Высшего Координационного Совета Орест Шахов и Атанас Златков. Ромашин оглядел присутствующих и снова повернулся к Жданову. - Ты отсутствовал двое с половиной суток. Утром хотели посылать дублера.

Кстати, почему ты не записал голос "потомка"? - Это был скорее всего не голос, а мыслепередача. - Поясните, о чем речь, - попросил Шахов. - Я не знаю подробностей. Ромашин рассказал о таинственном незнакомце, контролирующем действия инспектора. - А по-моему, потомки вмешаться не могли, - сказал Костров. - Своим вмешательством они рискуют изменить собственную реальность, разве не так? - В известной мере это парадокс, - согласился Златков. - Но и его можно объяснить по-разному. Может быть, в момент проведения эксперимента возникла развилка во времени, и наши наблюдатели - из другой ветви мира. Но скорее всего вступил в силу закон затухания последствий, и потомкам на большом отрезке времени не страшны никакие изменения в нашей эпохе. - И все же я не понял, почему именно Павел Жданов выбран… теми, кто контролирует, - пробурчал Шахов. - Неужели он столь незаменим? Извините, - Шахов повернул голову к Павлу, - у меня нет намерения обидеть вас, но почему - именно вы? - Не знаю, - тихо сказал Павел. - Никаких особых заслуг у меня нет, сверхспособностей тоже… - Очевидно, этот выбор навсегда останется загадкой для нас, - сказал Златков. - Жданов, как вы уже слышали, задавал вопрос своему куратору, но ответ получил расплывчатый. Можно предположить, что наблюдатель не захотел прямо ответить на этот вопрос, оставив нам самим домысливать сказанное.