Непреклонные

— Ему другой парень крикнул: «Ромка! Швоев!» и что-то там ещё. Считай, что мне повезло. Я подошёл к ребёнку и сказал, что ищу его отца. Он оказался контактным и непужливым. Сказал, что папа пока на работе, но вскоре придёт. А пока он, Ромка, идёт домой и может взять меня с собой. А у них дома я и папу дождусь. Ещё добавил, что дома сейчас мать, Евгения Анатольевна. Правда, тогда я ещё не знал, что она в курсе. И, более того, успела предупредить мужа по мобильному. Пришлось переписывать сценарий по ходу пьесы…

— Ничего себе!

Я даже не представляла, что операция так осложнилась. Но раз Швоева всё же взяли, можно не беспокоиться.

— Евгения Анатольевна, когда мы с Ромкой пожаловали, была уже возбуждена до крайности. Она ничего про убийство до того дня не знала, и тёща Швоева тоже. Она только позвонила в Питер и сообщила дочери, что Лебедева забрали в милицию и интересовались его зятем. Евгения предполагала, что её бесноватый супруг, родившийся в один день с Гитлером, может кому-нибудь морду набить, но не более того. При допросе Лебедева упоминалось имя Кулдошиной, и Тамара Ефимовна про это тоже сказала. Так или иначе, но Евгения поняла, что её мужа подозревают в убийстве этой женщины. Мне пришлось доказывать Евгении, что лучше мужа сдать, иначе его настигнет безутешный вдовец, который церемониться не станет. Гражданка Швоева оказалась благоразумной, насколько это было возможно в её состоянии. Только она всё время просила учесть, что муж был ранен и контужен при выполнении воинского долга. Похоже, Евгения очень Швоева любит, но, несмотря на это, согласилась мне помочь. Правда, при условии, что помощь эта зачтётся Саше как смягчающее обстоятельство…

По ленте транспортёра поплыли чемоданы, и я очень быстро нашла свой багаж. Озирский подхватил самый большой чемодан, а в другую руку взял две сумки. Я понимала, что протестовать бесполезно, и пошла следом за шефом к выходу. Скорее всего, он приехал встречать меня один, на своём джипе «Гранд-Чероки», и мы могли поговорить без свидетелей.

Выйдя на улицу, я поняла, что на Урале сейчас дни гораздо длиннее, чем в Питере. Ещё далёк был рассвет, куда-то пропала луна, и только мигали в вышине колючие недобрые звёзды. Джип Андрея я увидела сразу и мысленно пожалела тех бедолаг, которым нужно давиться в автобусе или ловить такси. И «шашечки», и частники драли сейчас запредельные суммы.

— Залезай! — скомандовал Андрей, открывая дверцу и устраивая в багажнике мою поклажу.

Но я и не нуждалась в приглашениях — наоборот, хотела побыстрее оказаться в тепле, и там послушать, что было дальше. Андрей мог спокойно вести внедорожник на огромной скорости и рассказывать всякие истории. И ни разу при этом не попадал в аварию. Наверное, потому, что каскадёры бывшими не бывают…

— Евгения сказала, что Швоев сейчас в своей фирме, вернее, выехал на адрес, на улицу Танкиста Хрустицкого. Она же передала мне номер телефона этой фирмы. Прямо с Ланского я позвонил диспетчеру и узнал точный адрес клиента. А вот дальше уже нельзя было ошибиться при моделировании его поведения. Что Швоев будет делать, узнав о провале? Поедет сдаваться или попытается скрыться? В любом случае, за ним надо было следить, ни на мгновение не выпуская его из виду. Евгения не знала всех потайных мест, куда мог направиться перепуганный супруг. И я решил устроить маленькую провокацию, которая облегчила и захват Швоева, и обоснование этого захвата перед милицейским начальством и адвокатами. Задержание должно было оказаться обоснованным и безупречным. Пока свяжутся с Екатеринбургом и разберутся, что делать со Швоевым, он тысячу раз успеет смыться. Контрактник ведь, вояка, выучка соответствующая — срочную проходил в воздушно-десантных войсках. От такого всего жди…

Джип уже мчал нас мимо теплиц фирмы «Лето», где однажды пришлось выпасать их рабочего. Тот на Пулковском шоссе нападал на женщин, бил их ножом в шею. Помнится, этого психа тоже отправили на принудительное лечение, но он умудрился повеситься даже в клинике. А я изображала такую вот одинокую попрыгунью-стрекозу, провоцируя нападение. Боялась тогда по-настоящему, без кокетства, несмотря на то, что наши ребята из агентства были рядом, а милиционеры в штатском нас страховали.

— Недалеко отсюда, в Шушарах, Швоева и взяли, — мотнул головой Озирский куда-то вправо. — Он уходил из города по Московскому шоссе. Куда именно направлялся, пока выяснить не удалось. Он почти не отвечает на вопросы. Только назвал себя и сказал, что у него случился приступ. Внутричерепное давление действительно повышено — врачи подтвердили. И Швоев вполне мог потерять сознание во время захвата. Ещё один раз голову ушиб, когда «Нива» перевернулась. Ребята боялись, что Швоев основание черепа сломает, но обошлось. Только ключицу загипсовали…

— А в чём заключалась твоя заготовка?

Мне не терпелось узнать главное, потому что самой было не догадаться.