Непревзойденная Скиталица Кью: Последняя Заря (СИ)

Я пожала плечами и заочно на него за это обиделась. Как он мог мне о таком не сказать! Особенно, например, когда мы были у озера Нимф, этой странной девочки-дракона, влюбившейся в него. Вот где бы данная сила нам пригодилась!

— Да… Наверное, он не умеет, — задумчиво сказал Мака, приближаясь ко мне. — Нужно быть в гармонии с природой, чтобы достичь такого уровня контроля стихии.

— Не говори мне, что ты в гармонии с природой, дурак.

— Полигамия — весьма природная штука.

— Ну тогда Ти Фей должен быть просто супер-магом.

Мака удивленно на меня взглянул, а я от него отвернулась. Все-таки мое сердце еще не до конца излечилось от удара, нанесенного им. Тоже мне, лев из прайда! Не на ту напал.

Я уже хотела уйти обратно в пещеру, но он окликнул меня:

— Кью! Подожди, пожалуйста. Давай мы с тобой поговорим?

Я была так удивлена, что даже передумала уходить и обернулась.

— О чем нам с тобой, друг сердечный, говорить?

— Ты обещала, что мы поговорим, если я тебя перепью.

— А ты меня перепил?

Он покраснел и опустил глаза.

— Ладно тебе, это была нечестная борьба!

Фыркнув, я все же признала его правоту и сдалась. Сев обратно к озеру, я скрестила ноги, приняла самый недовольный на свете вид и угрюмо воззрилась на Мака. Он сел передо мной, на воду, тоже скрестил лодыжки, словно подражая мне, и положил свои руки на колени.

— Я хотел поговорить о том, что случилось.

— О Рух?

— Да нет.

— А, о нападении на Северный экспресс?

— Да нет же!

— Тогда о…

— О нас! Я хотел поговорить о нас! — разозлился Мака. Я вообще-то и собиралась это предположить, но не стала возмущаться. Психованный он какой-то, ей-богу. — Знаешь, возможно, я действительно поступил с тобой не лучшим образом, и…

— Не лучшим образом ты поступаешь сейчас, Мака. Я не хочу снова об этом думать.

— Давай на чистоту, Скиталица. Ты сама знаешь, большинство женщин в этом мире — тупые дуры. Они думают только о сегодняшнем дне и совершенно не умеют смотреть в будущее. Поэтому любая, на кого я указывал, с радостью разделяла со мной постель. И, представляешь, даже наша принцесса, уже помолвленная с…

— Если ты хочешь поговорить о проблемах всего женского рода, иди с этим к Ти Фею. Меня же ты оскорбить сильнее, чем занесением в этот свой мерзкий список, уже не сможешь.

— Да нет, я и хотел сказать, что ты не такая, как другие женщины.

— И чем же я отличаюсь? У меня что, две головы или лишняя пара рук?

Мака, кажется, не ожидал такого напора.

— Да я…

— Слушай сюда, Мака Дее! Я очень рада, что ты не успел ничего сделать с моим… со мной… с… м-м… да ты уже понял, что я имею в виду! Но меня спасло лишь чудо. Я была такой же наивной девочкой, как и все другие из этого списка.

— А я думаю, ты не такая. Я знал много женщин, но ни в одной не видел столько силы.

— В каждой женщине заложена невероятная, непревзойденная сила, способная с ног на голову перевернуть эти горы! Жаль, что не каждая использует этот потенциал, жаль, что многие до самой своей смерти боятся показать миру, что они несколько больше, чем швабра, помноженная на кулинарную книгу; но знаешь, что, Мака, знаешь? Меня переполняет гордость за то, что я женщина, меня переполняет гордость за свой пол, за все те тихие подвиги, которые женщины совершали во славу человечеству, вопреки всему на свете, вопреки всему миру; и ты, маленький подлец, запудрив мне мозги, не сделал меня хуже или лучше, никак не изменил того, что я такое. Ты смог сделать это, потому что я такая же, как другие, и каждая другая могла бы с тем же успехом победить тебя — просто ей не повезло.

— Как-то слишком серьезно звучит это «победить тебя», — обиделся Мака. — Мы с тобой и не сражались.

— Так ты хочешь сразиться?

— Нет! — он чуть не провалился под воду от страха. — Ни за что! Я хотел… извиниться.

Извиниться? Этого я не ожидала… Я ни на минутку, ни на секундочку не допускала мысли, что он образумился, что он в самом деле раскаивается и чувствует вину за то, что хотел совершить; но в тот момент я подумала, что на обиженных воду возят, и фыркнула:

— Извинения приняты.

Мака Дее задумчиво глядел на мое лицо.

— А ты всегда такая… красноречивая, как во время своей речи?

— Нет, только когда общаюсь с братьями по разуму.

— Ага… погоди, что?

Я засмеялась, вскочила на ноги и обернулась к пещере; возле нее стоял помятый Ти Фей и напряженно смотрел на нас. Этот его взгляд меня слегка смутил, и, желая как-то развеять повисшую гнетущую атмосферу, я бодро воскликнула:

— О, Ти Фей! Доброе утро! А мы тут общаемся!

Он спросил, робея:

— Общаетесь? Ты в порядке, Кью?

— Что? Да ладно, я все ему простила, — я уперла руки в бока и бросила короткий взгляд через плечо, на Мака, который был не менее напряжен, чем Ти Фей. — Я вообще зла долго не держу, ты же знаешь! Вот как-то раз…

— Только не еще одна история с утра пораньше! — взмолился Фей, закрыв сонное лицо ладонями. — У меня котелок еще совсем не варит…

Обойдя меня, Ти Фей опустился на колени у озера, побрызгал на лицо, напился, а потом еще раз взглянул на Мака и откровенно обалдел.

— Ты? На воде? Как?!