Читаем Непридуманные истории, рассказанные неутомимым странником сэром Энтони Джонсом полностью

Из интересного и запомнившегося на Карибском побережье было наблюдать, как местные мальчишки барахтались в воде мутной полузаболоченной речушки, кишащей крокодилами. На вопрос страшно или нет местные с улыбкой отвечали, что крокодилы сейчас сытые и купаться не опасно! «Кого-то уже съели» – подумалось! А герой моего повествования тут же разделся и в воду. Ну, что с тобой делать, горе ты наше – опять поверил!? Это они местными уже наелись, а ты-то для них, что сырокопчёный окорок со специями, новенький и вкусный! Удалось остановить… Не понравилось нам Карибское побережье. Вперёд – на Тихоокеанское!

На тихоокеанском побережье нас ждала гостиница на берегу океана в городке с романтическим названием Мануэль Антонио, прогулка на лошадях по пересечённой местности, шестичасовое плавание на яхте, ныряние с маской и трубкой около кораллового рифа, чудесный парк. На всё про всё у нас оставалось всего несколько дней, и появилась надежда, что аварийного нам удастся вернуть домой в Нью-Йорк если и чуть поломанным, то хотя бы живым! Итак, первым аттракционом по списку стояла прогулка верхом, и очень симпатичная семнадцатилетняя коневодка спросила: «Кто имеет опыт верхом?». Оказалось – все имеют, но что-то мне подсказывало, что этот несостоявшийся обед карибских крокодилов в жизни на лошади не сидел. Это не его! На ишаке ещё может и сидел когда-то, но на лошади – точно нет! Но разве мог он – гиннесовский лауреат и народный целитель, обременённый клятвой Гиппократа, ударить в грязь лицом перед юной амазонкой!? И, тяжело вздохнув, поскакал! Техника вождения лошади у него ничем не отличалась от того, как если бы он управлял автомобилем. Он просто не умел делать ни первого, ни второго! Как он удержался в седле, когда у него лопнула подгнившая старая подпруга, известно не нам, я же, находясь сзади и громко распевая одну из любимейших моих песен – «Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее…», видел только, как он качнулся сначала вправо, потом влево… «только бы не об камень головой!», как молния сверкнуло страшное предположение… но Витька невероятным усилием хорошо развитых бицепсов смог удержать себя в седле! Ведь ни у кого не лопнула, а у него с утра до вечера то подпруга, то муха в чашке с кофе, то гвоздь в ботинке, то ручка отвалилась, пуговица оторвалась, плавки потерялись, булавку проглотил, ногу подвернул и зуб заболел! И это не полный перечень! В этот день, кроме обеда, опасных мероприятий больше не планировалось, и можно было немного расслабиться. Хотя, кто его знает, а вдруг он вилку заглотит?

Завтра яхта, день мог обернуться бедой в любой момент! Мы с Бориком договорились особенно внимательно присматривать за Аварийным. Плывём на яхте час – всё спокойно, плывём два – спокойно, опасность, кажется, отступила. Наш знакомится с девчонками – студентками из Миссисипи, рассказывает про Игумбада шестнадцатого, играет мускулами перед одной конопатенькой, живот втягивает, подмигивает. Отдыхает в общем! На вопрос, как насчёт понырять с маской и трубкой, не задумываясь отвечает: «Легко!» – ещё бы он при конопатой сказал «не умею!» А мы с Бориком действительно расслабились, кувыркаясь под водой и плавая между рифами. Когда нанырялись, императорского лекаря рядом с нами не оказалось. Полчаса мы ныряли под рифы и плавали на яхту и обратно, в голове назойливо звучала песня: «Отдохнули, загорели, жалко – Васька утонул!». Кассета с этой дурацкой песенкой валялась в арендованной машине и за 10 дней изрядно нам надоела. А тут вместо Васьки, похоже, утонул Витька. Как же он утомил со своими бесконечными замёрз – укусили – надышался – упал – утонул! Даже разозлил! А потом смысл произошедшего начал постепенно вытеснять из головы остальное, шкипер из шоколадно-шоколадного превратился в бело-шоколадного, а конопатая из Миссисипи заплакала, вспоминая этого смешного старикашку. Мы были в шоке, никто не мог произнести не слова… и вдруг из-за рифа вырулил одноместный прогулочный каяк, а в нём поперёк, свисая конечностями с обеих сторон как мокрая ветошь, лежал утопленник Витька, живой! Немолодая костариканка выловила этого морского дьявола здесь недалеко за рифами. Не умея пользоваться маской с трубкой, он наглотался солёной воды, задохнулся и пошёл ко дну, но в очередной раз что-то необъяснимое (сегодня это была женщина-русалка) вмешалось и затащило Ихтиандра на борт каяка.

Наше путешествие подошло к концу, подошёл к концу и наш рассказ про Витку-Ихтиандра! Мы дружим, но вместе больше не путешествуем. Никогда!

Коста-Рика. 23.11.14

Паоло Коэльо

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги / Драматургия
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман