Неприятности в Валентинов день

Роб оттолкнулся от столешницы и подошел к ней сзади. Он взял чашу из ее рук и поставил на полку. Кейт посмотрела на него через плечо. Ее волосы задели его рубашку на груди, но он почувствовал это прикосновение в паху. И крепче сжал чашу, чтобы не дать своим рукам опуститься к животу Кейт и прижать ее к себе. Она смотрела ему в глаза, и было бы так легко наклонить голову к ее губам.

- Спасибо, - сказала, поднырнув под его руку, Кейт, прежде чем он сдался своему желанию поцеловать ее. Она подошла к столу и проверила пальцами, не остыли ли кексы. Роб опустил руки.

- Дашь мне один попробовать?

- Что? - Кейт повернулась и уставилась на него: - Хочешь кекс?

Роб кивнул:

- А почему, ты думаешь, я здесь?

- Ради моего остроумия?

- Ну, это тоже.

- Из тебя плохой врун, - сказала она, смеясь. Теплое удовольствие от этого звука зародилось в его груди и напомнило ему, что он уже очень долго был одинок. Что он жаждал нежного смеха и женского щебетания. Жаждал чего-то большего, чем секс. - У меня не осталось глазури.

- Мне все равно.

- Подожди, - Кейт подняла палец, затем исчезла в холодильной камере и вернулась, тряся баллончик со взбитыми сливками. Роб не смог не заметить, что ее грудь вытворяла интересные вещи с этими игральными костями на футболке. - Я добавляла их в какао сегодня утром. - Взяв кекс, Кейт покрыла его взбитыми сливками: - Одно из преимуществ работы в бакалейном магазине то, что у тебя никогда ничего не заканчивается, - она вручила кекс Робу. - А недостаток в том, что ты можешь растолстеть.

- Ты не толстая, - Роб стащил бумагу и откусил большой кусок.

- Пока нет, - Кейт запрокинула голову и выпустила струю взбитых сливок прямо себе в рот.

Это был самый эротичный жест из всех, что Роб видел за долгое время, и он напомнил ему, насколько долгим оно было.

Саттер откусил еще кусок и вспомнил несколько случаев, когда имел счастье лакомиться бикини из взбитых сливок. Он бы не возражал иногда съедать что-то подобное с Кейт. Прикончив кекс за четыре укуса, Роб протянул руку:

- Дай-ка мне это.

Вместо того, чтобы передать сливки, Кейт положила руку ему на плечо, поднялась на носочки, и ее грудь коснулась его руки.

- Открой.

Роб ей не доверял. Ни на секунду. Он посмотрел в ее глаза в нескольких дюймах от своего лица и медленно открыл рот.

Кейт пустила струю взбитых сливок ему между губ и по его щеке.

- Ой, прости, - и опустилась на пятки.

Роб проглотил:

- Ты сделала это специально.

- Нет, клянусь, это была случайность, - она покачала головой, пытаясь выглядеть раскаявшейся, но расхохоталась и все испортила.

Роб провел пальцем по щеке, затем облизал его.

- Несчастный случай, черт возьми, - он протянул руку. - Дай мне.

Кейт покачала головой и спрятала балончик со сливками за спину.

- Не думаешь, что я могу отобрать их у тебя?

- Нет.

Конечно, она не думала. Она была упрямой и любила соперничество, и мысль о борьбе с ней возбудила Роба сильнее, чем бикини из взбитых сливок.

- Хочешь поспорить?

- И что мне будет, если я выиграю?

- Не выиграешь

Ее глаза сузились:

- Не будь в этом так уверен.

Роб решил подыграть ей:

- Чего ты хочешь?

- Ты должен будешь рассказать всем, как сильно любишь желе «Халапеньо».

Желе «Халапеньо»? Какого черта?

- А чего хочешь ты, если выиграешь? - спросила Кейт.

Роб улыбнулся. Прекрасно рассчитанный, сексуальный изгиб губ. Он точно знал, чего хочет.

- Я слижу взбитые сливки с твоих сосков.

Взбитые сливки - не секс. Это десерт.

Рот Кейт приоткрылся, а глаза стали огромными. Затем уголки ее губ приподнялись, и, повернувшись на пятках, она бросилась бежать через подсобку в магазин. Роб следовал за ней по пятам, чуть не споткнувшись о тапочку-«тасманского дьявола», потерянную в дверях. Он внимательно осмотрел темный магазин и заметил белую футболку как раз в тот момент, когда Кейт промчалась между четвертым и третьим рядами.

- Твоя белая футболка тебя выдает, - Роб зашел в ряд. Кейт стояла в самом конце: едва различимый силуэт в темноте. - Может быть, тебе следует снять ее прямо сейчас?

Кейт засмеялась: низкая, гортанная ласка, затерявшаяся в пестрых тенях.

- Да уж, непременно.

Роб направился к своей жертве, и она отступила на несколько шагов назад.

- Облегчи мне жизнь, чтобы не пришлось снимать ее самому.

- Я не хочу облегчать тебе жизнь. - Кейт зашла за ящик с фруктами. Слабый свет из угла упал на ее рот и плечо и осветил игральные кости на футболке. Роб следил за движением губ Кейт, когда она добавила: - Я хочу усложнить ее настолько, насколько смогу.

- О, ты уже это сделала, - он сжал край ящика и подумал о том, чтобы взять апельсин и запустить им в Кейт. Ошеломить ее на несколько секунд, пока он сделает следующий ход: - Ты уже усложнила ее, как только могла с той ночи, когда мы встретились. - Он взял апельсин, но вместо того чтобы кинуть его в Кейт, бросил им в картонного эльфа компании «Киблер», и упаковки с выпечкой упали на пол.

- Что это было? - спросила, поворачивая голову в направлении шума, Кейт. Затем, прежде чем она поняла, что задело ее, Роб оказался на ней, обхватив руками, как раз под грудью, и прижав спиной к своей груди.