Неприятности в Валентинов день

«Минус две фантазии. Осталось еще девятьсот девяносто восемь», - сказал он. Если все, чего хочет девушка, это мужчина с хорошим воображением, Роб Саттер будет идеален в этом амплуа.

ГЛАВА 17

Осталось еще девятьсот девяносто семь.

Кейт лежала, запутавшись в простынях и ногах. Жаркий рот Роба касался ее поясницы, а руки - попки.

- Твоя татушка меня заводит.

Его много чего заводило. Само появление Кейт на пороге его дома заставило Роба кинуться на нее как утка на жучка. Но, по крайней мере, на этот раз они добрались до постели.

Кейт повернулась, и губы Роба коснулись ее пупка. В животе у нее заурчало, хотя в этот момент она не была уверена, что вызывает у нее больший голод: Роб или то, что она давно не ела.

Саттер оторвался от Кейт и сел на пятки.

- Хочешь чего-нибудь перекусить?

Золотые лучи солнца заливали кровать и Роба, пробиваясь сквозь темные тонкие волоски, покрывавшие плотные рельефные мышцы на его груди и плоские кубики пресса на животе. Темная дорожка вилась вокруг пупка, ведя прямо к низу живота и члену. Длинный красный шрам шел от груди к пупку, нарушая совершенство великолепного тела.

- Что у тебя на уме?

- Сэндвичи с ветчиной, - Роб встал с кровати и направился к гардеробу. Вытащил пару спортивных шорт для себя и бросил Кейт огромную футболку с логотипом хоккейной команды. По дороге на кухню они наступили на ее трусики и его боксеры, валявшиеся в центре спальни, ее лифчик и его рубашку на лестнице и ее платье у входной двери.

Свет на кухне отражался от кастрюль и сковород, и утвари из нержавеющей стали. Роб открыл холодильник и заглянул внутрь.

- Твой дед упоминал, что попросил мою мать выйти за него?

- Да, - взгляд Кейт остановился на золотистой чешуе, вытатуированной на плече Роба и дальше вниз по его гладкой спине. Татуировка исчезала за поясом шорт и появлялась снова, обвивая правое бедро. Раньше, когда Кейт провела по ней пальцами, Роб задрожал, и казалось, что змея ожила и движется по его коже. У него на спине были два маленьких шрама на расстоянии ладони друг от друга. - Дед сказал мне, когда вернулся домой прошлой ночью. А ты когда услышал эту новость?

- Утром, - Роб достал банку майонеза, кочан салата-латтука, упаковку ветчины, две бутылки пшеничного пива и разложил все на столе. - Вот о чем я хотел поговорить с тобой тогда, когда ты принесла мне гранолу, - он подошел к шкафу и взял буханку хлеба. - Но меня отвлекли. Помнишь?

О, да, Кейт помнила.

- И что ты думаешь об их планах? - спросила она и взяла открывалку для бутылок, которая была прикреплена на магните к холодильнику. Открыла крышку и передала бутылку Робу.

- Я сказал, что ей не нужно выходить замуж только потому, что она спала со Стэнли, - он поднял пиво. - А она напомнила мне, что причиной самых серьезных проблем в моей жизни послужил секс вне брака, - Роб сделал глоток, затем слизал каплю с уголка губ. - Думаю, если бы мне было лет девять, она бы меня отшлепала.

Кейт засмеялась:

- То же самое я сказала своему деду, и его реакция была очень похожа на реакцию твоей мамы. Вообще-то он использовал фразу «связь вне брака», как будто это что-то плохое.

Ее смеху вторил смех Роба. Поставив бутылку, он взял из упаковки восемь кусков хлеба и начал намазывать на них майонез. Кейт отрывала листья латтука и исподтишка наблюдала за Робом. Ей нравилось то, как татуировка двигалась, когда он сгибал руку. На самом деле, ей многое нравилось в нем. А в самом верху списка стояли его широкая волосатая грудь и плоский живот.

- Если Стэнли сделает ее счастливой, я тоже буду счастлив. Поначалу это будет немного странным, - Роб положил ветчину на хлеб, затем разрезал сэндвичи ножом. - Я стану твоим дядей или кузеном?

Об этом Кейт не задумывалась.

- Скажем так: ни тем и ни другим.

Роб положил сэндвичи на блюдо и посмотрел Кейт в лицо:

- Ты знаешь, как говорится?

Кейт подняла взгляд по его усам и носу к глазам:

- Как?

- Инцест - лучше всего, - он легонько взял ее за подбородок и поцеловал в губы. - Конечно, я не знаю, кто был первоисточником.

- Я рада, что ты прояснил это.

Вместе они прошли в столовую и сели за длинный строгий стол. Жуя сэндвич и картофельные чипсы, Роб рассказал Кейт, что впервые ест в этой комнате. Он говорил о своей дочке и о планах, которые хочет осуществить, когда та станет достаточно взрослой, чтобы приезжать к нему на лето.

- Почему ты живешь в Госпеле? - спросила Кейт, отодвигая свою тарелку в сторону, после того как съела один сэндвич.

- Моя мать живет здесь.

- Но твоя дочь живет в Сиэтле. И ты, похоже, скучаешь по ней.