Неприкаянная

Она стояла перед ним и улыбалась, наблюдая за его растерянностью и нерешительностью, а он смотрел на чудо, к которому шел так долго, и не мог поверить своим глазам. Но эмоции… Они же не могут обмануть! Ведь о его способностях не знает никто! А она, не подозревая ни о чем, здесь и сейчас одаривает его любовью, безграничной, безоглядной, такой настоящей.

И вот наконец решившись, он шагнул вперед, ничего не спрашивая… Обнял. Прижал к себе. Уткнулся лицом в ее макушку и заулыбался, услышав такое знакомое:

— Ну наконец-то, светлость моя! А то стоит, о чем-то думает. Вредно тебе думать. После того как тебя мурды по голове били, и нечем уже, наверное? Я уж думала, мне самой на тебе виснуть придется.

Натаниэль с облегчением рассмеялся и ответил:

— Ты! Это все-таки ты, моя госпожа ворчунья! Теперь не отпущу и никому не отдам! Тем более… Два маленьких огонечка, которые ты носишь, тянутся ко мне такой родной магией! Думала, я не пойму? А если бы мы больше не встретились, когда бы ты сообщила мне о них? — спросил он и услышал в ответ:

— Не обижайся, Натан, но дворец и его интриги это не место для незаконнорожденных детей, и тем более для девочек. Разве не так?

— Так. Я рад, что нашел тебя. Что ты нашла меня. Что позвала. Позволила быть рядом с вами, — успокоил ее сомнения герцог. — Но тебя волнует что-то еще? Я чувствую.

— Да, — пробормотала она тихонько, не поднимая головы. — Мои дети.

— А что твои дети? Твои мальчишки просто чудо! Самый маленький. Кин — я правильно запомнил? Кин сказал, что они готовы взять меня к себе, а наследник пообещал научить владеть оружием, чтобы я не получал новых шрамов. У наших девочек будут лучшие братья на свете! Я до сих пор не могу поверить, что теперь у меня есть ты и что совсем скоро я стану отцом. Пять дней назад я прощался с жизнью, и вот со мной опять случилась ты. Мое счастье! Моя радость! Моя любовь! Моя новая жизнь! И все опять изменилось.

Они целовались долго… Очень долго. До тех пор, пока кто-то очень решительно и демонстративно громко не закашлял рядом с ними и не заворчал:

— Ну да, ну да… Целуются они. Мама! Вы пропустили завтрак! И даже не это главное… Вы помните о том, что у вас осталось слишком мало времени, а? — Ангел, а это был именно он, громко вздохнул и добавил: — Люди собрались для проведения обряда. Я пошел. А вас ждут.

Он ушел, а мы вдвоем засмеялись. Да, мой Ангел — настоящий ангел. Времени действительно осталось немного, а мне нужно еще раз предупредить Натана о том, чем он рискует, соглашаясь на этот ритуал.

— Натаниэль, послушай меня. Этот обряд свяжет нас неразрывными узами до конца наших дней. Твой род ни кровно, ни магически не будет больше признавать тебя. Родовые документы, артефакты — ты исчезнешь для них, будешь чужим. И самое трудное для тебя: во время обряда я буду принимать тебя в свой род, обещать заботиться о тебе, руководить тобой, владеть тобой. А тебе придется дать добровольно согласие на смену рода, согласиться подчиняться. У тебя еще есть немного времени на раздумья. Ты можешь отказаться, вернуться к своей семье.

Мне кажется, что в ожидании его ответа я перестала дышать. Забыла, как это делается. И вот улыбка. Легкий поцелуй в уголок губ и тихое «да».

— Да! А то я четыре дня подряд не думал! Хватит уже думать. Если мы проведем обычный обряд, то за нашу жизнь и жизнь наших детей я не дам и ломаного медяка. Короли так просто не отказываются от того, что считают своим. А так меня просто не найдут, а потом я не буду им нужен. Зачем им кто-то, кто даже во дворец на прием попасть не сможет, ведь я не буду бароном Шангри, я буду просто мужем баронессы Шангри, Натаном Валари. Раньше этим именем именовал себя молодой маг, ходивший в походы с ватагой наемников, скрывающий свой титул и род, но все, кто знал меня под этим именем, умерли. Это тебе нужно подумать, госпожа моя, зачем тебе нищий, безродный, увечный воин-маг. А?

— Как — зачем? Ты будешь мой. Только мой! Если бы ты только знал, как много бессонных ночей я провела, думая о тебе. Как неистово я молилась богам, когда ты умирал у меня на руках! Как тяжело было заставить себя уйти из степей и не убить их всех за то, что они сделали с тобой!

— Вот-вот, с этого места поподробнее, пожалуйста, — заявила моя светлость, не забывая прижимать меня к себе, как любимую мягкую игрушку. Пришлось приступить к решительным действиям.

— Подробности подождут, а сейчас идем. Я быстренько на тебе женюсь, а потом обедать! Я беременна, а потому, как говорит мой отец, война войной, а обед по расписанию!

И кому какое дело, какой отец это говорил. Главное, результат, а результат был. Мы быстро, как могли, поспешили в молельный дом.