Неприкаянная

Давно, еще в прошлой жизни, я видела по телевизору документальный фильм о болотных людях, а если точнее, о болотных мумиях и потому помнила, что именно болото великолепно сохраняет человеческое тело, волосы, кожу. Да, тело усыхает, кожа деформируется, но тем не менее отличить мужчину от женщины и ребенка можно. Вот только в том фильме не говорилось о том, что эти самые «люди» могут преследовать кого-то на болоте. А еще на Земле наверняка никто не подозревал о том, что это болото будет держать не только тела, но и души. Глядя на них, застывших всего в двух шагах от края маленького островка, понимала, что да, я действительно ведьма. Ибо я видела. Видела магическое плетение на каждом из них, а еще маленькие и очень яркие огоньки их душ, которые держало это плетение. Одна из ниточек его уходила в темноту стоячей тухлой воды. Кто-то очень постарался, проклиная этот край и эти воды. Время шло. Я не понимала причины их присутствия рядом с собой, но, видя их неподвижность, начала успокаиваться, уверяя себя в безопасности. Еще целых полчаса прошло в полном безмолвии. Вот только фигур напротив меня становилось все больше, а еще через мгновение они напугали меня, шевельнувшись в едином порыве. Вскочив на ноги, поняла, что неверно истолковала их движение. Нападать на меня никто не собирался. Они все как один протянули в мою сторону руки, сложив ладони лодочкой.

Я не понимала! Не понимала… Но меня трясло от жалости и желания помочь. Моя сила просыпалась, огнем горя в моих венах, закручиваясь в тугой жгут в районе живота, но я не знала, что мне с ней сделать. И тогда я поступила так, как учил меня дедушка. Опустилась на колени напротив них, закрыла глаза и начала читать заученные наизусть молитвы моего мира. Молилась я, как и привыкла, на японском языке, это ругаюсь я на русском, а молюсь на японском, зато от всей души. Вкладывая в свои просьбы мольбу о прощении и помощи. Сила нашла выход и выступила вовне, но я продолжала просить, не открывая глаз. Тяжелый груз, буквально вдавивший меня в землю, с первых слов молитвы вдруг неожиданно для меня полегчал, а через какое-то время исчез совсем, и я решилась открыть глаза. На востоке небо прочертила светлая полоска. Близился рассвет. Темные фигуры людей, стоявших напротив меня, тихо, без всплеска уходили в воду, и ни у одной из них в груди больше не горел огонек души. Весь этот рой огоньков кружил над моей головой, ярко поблескивая. Вот они будто бы решили что-то для себя и, выстроившись в узкую полоску тоненьким ручейком, потекли в мою сторону. Каждый из них касался моих ладоней, благодаря и прощаясь, а затем взмывал вверх, расцвечивая темное неприветливое небо. Они уходили, и боги принимали их. Слезы катились по моим щекам, принося мне облегчение, успокаивая и радуя. Не вытирая слез и не вставая с колен, я продолжала возносить молитвы богам. Только теперь я благодарила за помощь, за то, что услышали и отозвались на просьбы и мольбы невежественной ведьмочки.

Рассвет принес мне еще одну радость. Там, на горизонте, ясно обозначилась темная полоска. Там кончалась топь и начинался лес. Мы почти дошли. Я смогу. Госпожа высшая ведьма ошиблась. Она была не права, а это значит, я смогу все и у меня получится, надо только очень захотеть и постараться.

ГЛАВА 25

Спустя два часа после полудня мы закончили наш путь через топь, и даже последние десятки метров, покрытые черной, дурно пахнущей водой, не помешали нам. Но шумно радоваться мы не спешили. Торопились пересечь редкий, жиденький лесок и укрыться под сенью более привычного густого леса. Сменив облик змеи на облик кошки, я еще раз порадовалась наличию такого удобного вида транспорта, как наши сани. Легко и просто двигаясь по сугробам на кошачьих широких лапах, мне не приходилось беспокоиться о том, как по этому бездорожью перенести Ангела. Санки двигались по сугробам так же легко, как и по воде. Вот только обрадованный более безопасной дорогой мой уставший непоседа несколько раз кубарем скатывался в снег, поэтому его приходилось буквально откапывать, вытаскивая на поверхность. Но это нисколько не расстраивало нас. Его веселое, разрумянившееся личико доставляло мне неописуемую радость.

Следов жизнедеятельности людей мне на глаза не попадалось, жильем не пахло, хищниками тоже. Ничто не мешало нам быть счастливыми именно сейчас, именно в этот момент. И мы радовались, смеялись, шалили…

До настоящего густого леса с высокими прямыми стволами и пышной кроной нам пришлось идти чуть больше часа, но вот запаха дыма и людского жилья я почувствовать так и не смогла. Уля говорила, что село находится почти у самой трясины, но то ли мы вышли не туда, то ли она что-то перепутала, но чего не было возле нас, того не было.