Непримиримые 2

— Я подумаю, — в словах Ксении есть резон, — но я пока плохо представляю, к кому могу переехать, а что еще нереальней — сообщить об этом родственникам.

— Кстати, — лукаво улыбается Ксю, — Анька вроде у Зура живет.

— Да ты что? — приятная новость.

— Ага, — играет бровями Бравина, — у них все очень серьезно.

— Круто! — радуюсь за подругу. — Думаешь, — чуть погодя сощуриваюсь, обдумывая формирующуюся мысль, — она даст мне ключ, после наших совместных вечеринок?

— Ахаха, — заливается смехом Ксю. — Надеюсь, женская солидарность присуща ей даже в счастье! Но если что… — становится невероятно проказливым лицо подруги, — глянь, волшебный сундучок на месте… или Снежикова его увезла в «обитель зла и разврата»…

* * *

Одним переодеванием меня в секс-бомбу подруга не удовлетворена. Как ни упираюсь, тащит в ближайший салон-красоты.

— Ты должна быть готова от и до! — не слушая слезливого «Я не хочу на такое свои оставшиеся жалкие средства тратить!», Ксю неумолима и категорична.

— А ТАМ зачем? — недопонимаю, проклиная свою дурость за то, что обратилась за помощью к Ксении.

— Кто его знает, куда клуб, а потом и СВМА закинет, — хитренько сверкает голубыми глазами Бравина, когда, сидя в шикарном холле салона, ставит галочку в анкете «Необходимые услуги».

— Тогда, может, наоборот — зашить и обрасти? — подмечаю резонно. Смешно ли, но идея нравится все больше.

— Боже, Ирка, — фыркает смешливо Ксю. — Ты стала такая суч***!

— Пугаю?

— Нет, ты мне нравишься любой! При всей кусачести ты умная и крутая. Надеюсь, найдется тот принц, кто сможет твою воздвигнутую на немыслимую высоту крепость покорить! — с победным видом откладывает ручку и пробегается взглядом по строчкам.

— Не так уж она и высока, — с кислым видом откидываюсь в мягком кресле. — И поверь, как оказалось, быстро падает под натиском наглого и харизматичного врага.

Сердце тотчас болезненно сжимается и томительно ноет. Вспоминаю Игната и его бессовестные приставания. Жар не заставляет себя ждать, разливается по телу, тревожа вероломных насекомых — тараканов в голове, бабочек в животе, мурашек на коже. Томление екает ниже и с неудовольствием осознаю, что мне скверно, одиноко и пусто без дерзкого соседа. Жуть какая-то, но его очень не хватает. Тепла, что от него идет. Солнца, которое он излучает. Колючих реплик, откровенных взглядов, обольстительных улыбок и губ… рук… Его не хватает!

Не знаю, что отражается на моем лице, но Ксю перестает улыбаться:

— Ир, он… ты же этого и хотела, разве нет?

— Хотела, — киваю едва ли. — Вот он и ушел. Оставил носок, трусы, крышку от туалетной воды, разовый станок для бритья, пачку влажных салфеток, упаковку презиков и котЭ… За последнее — отдельное «спасибо», — давлюсь сарказмом.

— Почему? — хмурится Кения.

— Этот рыжий зверь не любит никого кроме себя, дерет мебель, ну и… оскверняет мое нижнее белье.

— Фу, — морщится подруга, но смехом давится. — Но я вообще-то не про кота уточняла. Про Игната. Почему он так просто ушел? Между вами… космос… — не обращая внимания на мой шок, шагает к ресепшену и протягивает администратору анкету: — Нам нужно в темпе, — поясняет с открытой улыбкой, постукивая острым коготком о столешницу.

— Постараемся, — заверяет мягко миловидная шатенка, бегло изучая наши пожелания.

— Какой космос? — шепотом, когда Ксения возвращается на место.

— Болезненная страсть на маниакальном уровне с неуправляемым желанием утрахаться до оргазмической вселенной, — с триумфальной улыбкой заключает Ксю.

— Понятия не имею, что испытывал он, а мне не нравилось ощущать слабость по отношению к нему, и уж тем более зависимость… Не хочу нуждаться в ком-то. Тем более в Игнате!

— И он ушел, когда ты ему это высказала! — не спрашивает, а конкретизирует свою мысль Бравина, уставляясь осуждающим взглядом.

— Нет! — оправдываюсь торопливо. — У нас случился раздрай не из-за чувств, а из-за турнира… Блин, если бы он ушел неделькой раньше — было бы куда проще. Но он это сделал, когда… я… — заминка. Я не готова вслух озвучить горькую правду. Она не нужна. Никому. — Мы обречены. А знаешь, что самое поганое, — решаюсь на откровение, — только я виновата во всем, что случилось, а расплачиваться придется всем!

— Девушки, — нарушает нашу беседу администратор с дежурной улыбкой, останавливаясь рядом. — Прошу за мной…

— Почему ты себя винишь? — продолжает допрос Ксю, когда мы уже сидим в кабинете педикюра и маникюра. Эти процедуры нам пообещали совместить, поэтому над нами работают одновременно четыре мастера.

— Я написала Лиангу, хотя знала, что это ошибка. Он ждал моего шага… И я дала повод думать, что я в нем нуждаюсь. Что у него есть шанс…

— Бред, — отмахивается Бравина, с видом «большей глупости я не слышала». — Он гад, раз посмел тебя шантажировать… Уверена, ему плевать на твое мнение. Он бы приехал все равно. Подобные твоему китайскому прЫнцу не терпят возражения и привыкли к вседозволенности. Твоя ошибка в том, что ты попала под его чары, будучи в Шанхае. Но я тебя не осуждаю, — подмигивает Ксю, — чувства нужны! Нужны ошибки! Это жизнь и опыт… Только так мы мудреем.