Непримиримые 2

— Возможно, но не сглупи я, он бы не думал, что я все еще чувствую к нему… нечто большее.

— А ты… не чувствуешь? — с сомнением уточняет Ксения.

— Моя симпатия плотно сливается с ненавистью. Видимо, это судьба — сталкиваться по жизни с плохишами.

— Он смертельно опасен, Ир. Это не шутки. Но я тебя понимаю. Жутко возбуждает знание, что ты вызываешь такие дикие эмоции у подобных брутальных типов. Это как наркотик.

— Ага. Мы на грани спалить мир… И, боюсь, спалим. К этому я и готовлюсь!

— И как будешь выкручиваться? — это уже озвучивает на интимной процедуре «Шугаринг».

— Ты о чем? — отвлекаюсь от задумчивости, прислушиваясь к ощущениям, которые рождают действия мастера по депиляции. Теплая масса на теле…

— Ну, — закатывает глаза Ксю, выражая легкое возмущение по поводу моей туго умности, — турнир. Победа — проигрыш… — размыто, но так, чтобы я поняла, о чем речь.

— Боюсь, у меня нет шанса. Он скорее умрет, чем позволит себя победить! Ауч, — всхлипываю, когда мастер резким движением избавляет интимную зону от ненужной волосатости, хотя ее там почти нет — так… едва пробивающаяся на свет щетинка.

— Роковая женщина! — с дружеским сарказмом заключает подруга и тотчас взвизгивает — ее зона бикини тоже будет белеть кожей. Я согласилась на Ад, только если она побывает в нем вместе со мной.

— Это не смешно, — нарочито строго бросаю, когда прохихикиваемся с Ксю над мучениями друг друга. — Но я научилась выкручиваться из патовых ситуаций. Спасибо Лиангу. Многому научил…

— Ну или тупо сбегать, — едко напоминает Бравина.

— Спасибо, — ядовито выдавливаю желчную улыбку. — Это крайний вариант!

— Крайний? — вскидывает брови подруга.

— Если чудом избавлюсь от гнета одного, не факт, что справлюсь с другим, — видя непонимание на лице Ксении, поясняю: — Игнат заявил, что уничтожит меня, если не сниму заявку!

— Они оба больные!

— И я им под стать, — устало мотаю головой, не отрицая очевидного. — Вот и получается палка о двух концах…

Ксю, чуть ли не похрюкивая, давится глухими смешками, а я запоздало понимаю двусмысленность выражения.

— Дурная, — едва скрываю улыбку, что как назло растягивает губы. — Я о том, что один требует моего обязательного участия, а другой, в противовес — аннулирования заявки.

— И ты выбрала попытку спасти второго? — Чуть погодя. Пройдя бóльшую часть процедур, мы идем по светлому коридору в зал парикмахеров и стилистов. По плану прическа и макияж.

— Конечно, я же не убийца, — отрезаю просто. — Лианг, как я поняла, уже неделю в городе, следил за мной. Нас с Игнатом спасает то, что на людях мы ни разу не были вместе… А живя под одной крышей, он… — качаю досадливо головой, — ну, ты в курсе, какой он мартовский кот. Поэтому — там трах, там… Его похождения сыграли на руку. Так что у Лианга расследование «кто меня поимел» затянется. Селиверстов ушел, надеюсь, тормознет у какой-нибудь красотки, — говорю это с напускным равнодушием, но сердце не обмануть: злым, ревностным ударом дает понять — лгу!

— Не верю, — Ксю категорично рушит хрупкую надежду на успех ее обмануть. Манерно усаживается в кресло перед зеркалом и позволяет себя облачить в парикмахерский пеньюар. — Но как бы ни было больно — ты права. Это отведет подозрение. Хотя бы на время…

— И я так рассудила, — сажусь в соседнее и отдаюсь в руки мастера, который будет колдовать над моей прической. Заверяю, что совершенно не разбираюсь в укладках и доверяюсь полностью.

— Ах-ах, ну или до первого вашего срыва… — проказливо косится на меня подруга, не задумываясь, что осложняет работу мастеру, усердно пытающемуся прямые волосы Ксю оформить игривыми локонами.

— Я не сорвусь, — уверена в себе на все сто. — Только главное пусть Игнат держится на расстоянии, — добавляю менее категорично, нехотя признавая, что причины для опасения есть. — Когда он рядом, мысли звучат невнятно, а поступки выбиваются из категории «логично» и «прилично». Но если врубит игнор или холод — я справлюсь! — опять преисполняюсь решительности. — Однозначно!

— Ты-то, может, и справишься, а вот он, — цыкает задумчиво подруга. — Есть у меня сомнения по поводу твоего милого соседушки.

— Почему? — ловлю ее взгляд через огромное зеркало.

— Ты можешь хоть ядом исходить, но мне кажется… Игнат в тебя влюблен…

— Нет, — без грамма колебания отрезаю. — Но не отрицаю, что химия есть. Страсть — это одно, любовь — другое. Я четко эти понятия разделяю!

— Ир, но ведь бывает, когда и одно, и другое…

— Не по мне такие эмоции, — совсем грустно становится. — Не осилю…

— Не мне с тобой спорить, — умывает руки Ксения. — Но ты точно к Игнату ничего кроме страсти, — мнется секунду, — не испытываешь?

— Мне было хорошо с ним, но любить?! Не хочу об этом даже думать! — зло осознаю, что даже разговор на эту тему выбивает из колеи и заставляет нервничать. — Теперь и подавно. Нам не быть вместе!

— Ир, ты сама делаешь все, чтобы так и было! А может, стоило с ним поговорить? Вдруг ты не права? А что, если он готов за тебя бороться?