Непримиримые 2

Во мне клокочет страсть, даже не могу четко мысль сформулировать. Чувствительность усиливается во сто крат. Я есть желание! Дикое, первобытное, голодное.

Ощущаю пальцы Игната, что нежно и при этом уверенно изучают средоточие моей похоти.

— Дай уже! — требую постыдно. — А-а-ах, — сама рвусь навстречу.

Ослепительная вспышка…

Прогибаюсь.

Теперь точно знаю, что именно этим эффектом, что сверкнул перед глазами, когда- то вдохновился создатель калейдоскопа. Мир словно расщепляется на разноцветные кусочки. Причудливые узоры.

Мне хорошо. Качаюсь по волнам. Накатывает эйфория. Вот только уже знаю, что будет дальше… Уже испытывала и мне этого катастрофически…

Мало?!

Прикусываю губу. Опять мечусь, подчиняясь задаваемому ритму пальцев Игната, его губам. До слез приятно, до слез мало.

Черт! Как я должна терпеть эту сладкую пытку? Лежать и молчать? Но Игнат сказал, что я… скулящее бревно! Я не бревно…

— Селиверстов, — плюю на приказ не трогать его.

Игнат заслуживает моего внимания. Пусть неопытных, корявых, но касаний. Не хочу одна страдать — мучиться желанием, гореть от похоти.

Хочу Игната!

Скольжу руками по мощным плечам, — давно желала это сделать, — припадаю губами к коже, ощущая чуть солоноватый вкус уже слегка потного тела.

Вот мой наркотик, мой дурман.

Мне нравится… Смакую с жаром, голодно припадая и пьянея все сильней. Пробую языком, опять губами. Прикусываю…

— И-и-ир, — стонет Игнат.

Сбивается с ритма моего истязания, но я не в обиде — проникаю под резинку его спортивных брюк, тяну вниз, докуда достают руки. А потом с блаженством сжимаю упругий зад парня.

Абзац!!! Не знала, что это так приятно!

— И-и-ир, — мычит с мукой сосед, прогоняя по телу жаркую волну, которая отравляет мозг новой порцией эйфории. Сжимаю его еще бесстыдней, даже набираюсь наглости и шлепаю по крепкой ягодице:

— Еще! — распоряжаюсь, шокируя себя. Ладонью юркаю между нами и обхватываю возбужденную плоть Селиверстова.

— М-м-м, — рычит парень, — охренеть! — не то досадует, не то выказывает приятное недоумение.

Согласна. Полностью. С подобным чувством не сравнится ничто на свете, если только езда на байке на предельной скорости… И да, теперь я ощущаю власть над Игнатом.

Ему тоже горит…

Уверенней ласкаю каменную плоть, что приятно пульсирует в ладони.

— Ты уверена? — шепчет сосед, насильно рукой пригвоздив меня к подушке. Ни секунды не думаю, киваю. — Скажи, — требует настырно, гипнотизируя помутневшим от желания взглядом.

— Бл***, Селиверстов, возьми… — договорить не успеваю, Игнат наваливается, вырывая очередной «ах» от долгожданного чувства горячего, нагого тела на моем.

Обнаженная плоть… на моей обнаженной плоти…

Да!

ерзаю бесстыжей — не покажу, что боюсь…

Да и не боюсь — хочу…

Уже в следующий миг чувствую его возбуждение внутри. Невольно сжимаюсь — опять появляется боль.

— Ирк, только не дергайся, — молит Игнат хрипловато. — Я и так еле держусь… Начинает медленно толкаться, и мне это не нравится. Категорически.

Блин! Словно на кол насаживают. Я — кусок мяса, который натягивают на шампур. Черт! Так нельзя!

Даже если будет больно — хочу. Потерплю.

Стисну зубы, но буду терпеть.

Я сильнее страха и боли!

Прикусываю губу, и сама решительно двигаюсь навстречу неприятному ощущению и каменному возбуждению Игната рывком бедер в тот момент, когда парень делает толчок:

— Ир-р-р-р, — не то стонет, не то обеспокоенно ахает сосед. Застывает в глубоком выпаде, не сводя с меня пытливых глаз, в которых удовольствие перемешивается со страхом.

— Заткнись и двигайся, иначе… — шикаю, страшась за случившееся даже больше партнера, — я тебя буду мучить постоянным стояком, да так, что жизнь будет не мила…

Глупость чистой воды. Кто Игнат, и кто я, но обязана заставить его двигаться, и как мне кажется, он должен понять — я настроена решительно.

Селиверстов выглядит озадаченно. Издает горький смешок, и в следующий миг сминает губы своими, скользя во мне, явно собираясь выйти.

Натягиваюсь, точно струна, и тут он толкается обратно. Резко, глубоко, и в то же время с удивительной грубой нежностью.

— Ах, — всхлипываю позорно. Сердце в такт мощному выпаду грохочет уже где-то в голове. Меня пронзает волной: неожиданно приятной и сладкой, как мед.

— Больно? — тормозит Игнат, в глазах волнение.

А мне так хорошо…

Рьяно трясу головой:

— Еще! — побуждаю шлепком двигаться дальше.

— Чокнутая, — восхищается Игнат, втыкаясь уверенней.

— Да, — прогибаюсь навстречу еще одному толчку. — О-о-о, — я больше не боюсь. Жажду… с нетерпением жду.

Мой стон от очередного вторжения поглощает с мягким рыком Игнат. Я благодарна, ведь уже до неприличия громка.

Еще толчок…

Еще…

Селиверстов наращивает темп, качается быстрее, мощнее, уже вдалбливаясь на грани сделать «больно», а я под властью новых чувств — мне нравится ускоренный ритм и то, что дарит близость.

Простые движения. Интимная тишина, нарушаемая надсадным сопением и глухими охо-стонами, тонущими в жадных поцелуях.

Мне нравится трение наших голых потных тел друг о друга.

Это так правильно! Как сама жизнь!!!

Подкатывает нечто щекотливо-фееричное, узлом скапливается в животе…

Мысль ускользает…