Непримиримые 2

— Всем доброе, — бросаю как бы мимоходом, а Корольку еще и подмигиваю, не в силах сдерживать улыбку. Ирка тотчас заливается краской, утыкается в свою тарелку, и я знаю, почему.

Мне нравится такая реакция.

Если Королек умная, а она умна, то уже понимает, что не упущу возможности посмущать ее еще.

Сажусь рядом, даже специально подтолкнув плечом, а одной ногой соприкасаясь с ее, не обращая внимания на хмурого Сергея Николаевича, с которым вчера ночью довольно сильно повздорил. Как раз из-за Королька, да и вообще как-то глупо — приходится взрослому мужику разъяснять банальные вещи, которые нормальный человек обязан знать с детства: женщин нельзя бить! Даже если напрашивается, и это не «сессия» тематиков.

Отец Ирки, конечно же, не остается в долгу, как всегда, высказывает свое негодование по поводу моей персоны и моего поведения. Намекает, что лезу, куда не стоит.

Выслушивать от подобного персонажа, что я должен и чего нет — совсем не катит. Грожу: «В следующий раз руки переломаю, а слова в глотку вобью!»

Разгоревшуюся ссору усмиряет мать, стискивая голову руками, просит прекратить. Ее слезы… для меня звонок, поэтому ретируюсь, но себе делаю пометку следить за соседом пуще прежнего.

— Доброе, малыш, — нарочито нежно пальцем скольжу по ладони Ирки, которой она ложку держит.

Королек отдергивает руку:

— Я не малыш, — натянуто кривит лицо в подобии улыбки.

— Ага, я заметил, что повзрослела…

Ну как не пошутить?!

Ирка на миг глаза прикрывает, явно стараясь контролировать эмоции.

Очаровашка… Моя!

— Зажигалочка, — шепчу, вкладывая в это слово все чувства, что сейчас клокочут в моей подлой душонке. Ирка совсем напрягается. Лицо каменное, даже скорее злое, но мне плевать.

— А поцелуй? — склоняюсь, не скрывая намерения.

— Приятного аппетита! — вклинивает между нашими губами салфетку, чем вызывает очередной смешок:

— И тебе, сладкая, — звучит многозначительно и в то же время однобоко.

— Ладно, спасибо всем. Мне пора, — торопится избавиться от моего общества Королек, поднимаясь из-за стола.

— А меня не подождешь? — вскидываю бровь.

— Мальчик большой, сам доберешься… — уже было шагает к кухне, как вновь поворачивается: — И машину свою тебе не дам! При всех повторяю: Я тебе! Ее! Никогда больше! Не дам!

— Даже если… — начинаю, хаотично придумывая какую-нибудь пошлость.

— Даже если! — отрезает Ирка и стремительно уходит на кухню.

Ира

В универе сдаю зачет одной из первых, благо материал знаю на «отлично», а потом спешу в Лабораторию. Тохи пока нет, а я в тишине и одиночестве могу заняться важным — покопошиться в инете, найти гинеколога, почитать отзывы, комменты. Мнения девчонок, что и как у них было в первый раз.

Мда, мусора набираюсь столько, что от грязи перед глазами только картинки строго 18+ и совершенно не мягко-эротического характера, а ближе к чернухе и голому порно.

Когда более-менее определяюсь с доктором, записываюсь на прием. Средств немного, но на здоровье лучше не экономить.

Нет, конечно, первым делом в бесплатную гинекологию звоню, но меня огорошивают: талоны либо по инету, либо у них в регистратуре — это вообще не вариант, ведь все разобрано еще с раннего утра.

Только улаживаю этот вопрос, телефон пиликает — приходит сообщение в соцсетях.

Нехотя открываю страничку. Если опять Лианг, читать не буду, но, к удивлению, замираю: «Франкенштейн».

Я очень жду звонка от Витьки, поэтому от счастья дышать забываю, тем более вместо текста открывается видос.

Для начала сбивает музыка — очень динамичная, и мне совершенно не знакома. Я, конечно, не супермеломан, но настолько качающий трек мне был бы известен.

Потом раздается голос. А вот голос хорошо узнаваем, аж до мурашек. Отлично выговариваемый речитатив, четкие слова — меня реально пронимает; ловлю себя на том, что уже киваю в такт. Гляжу на экран, где мелькают картинки, и запоздало понимаю, что на экране — я!

Тачка описывает очередной вираж.

Моя тачка!

Это что, мой трюк?

Резкая смена кадров, кляксами наложенных друг на друга, но очень грамотно подобранных. Скейт, байк, велик, авто, мотик и даже скакалка, которую я немного изучала. Но когда на весь экран размазалось мое лицо, одарив объектив поцелуем, а слова за кадром значимо отчитали:

— Так что лети, Птичка моя… — Я рот открываю.

Спартак, будь он неладен!!!

В кадре я отлепляюсь от объектива, проказливо подмигиваю, веду плечом… и с разворота сигаю в пропасть, выполнив несложный кульбит.

Абзац! Витька умудряется и парашют вставить! А нужно ли это?

Нет, не мне судить. Я вообще ничего не соображаю в постановке и монтаже видео. Тупо гляжу на экран, где парю с распростертыми руками.

Бли-и-ина, я в шоке. Немом. Несколько минут глупо смотрю на телефон с завершенным видосом.

Не могу вот так быстро переварить увиденное. Запускаю клип еще раз. Вырубаю звук и уделяю внимание только подборке трюков, последовательности, качеству, интересное™.

Придраться можно лишь к тому, что меня слишком много, правда, лицо редко где показывается.

Потом вновь включаю клип, но только теперь врубаю звук и отвожу взгляд, чтобы полностью прочувствовать ритм, слова и музыку. Меня пробирает.