Непринятый финал (СИ)

— Толку от них… - пробормотала она, скривив губы, но потом, взглянув на Гарруса, вздохнула и кивнула. - ..но да, теории у меня есть. Сколько угодно. Одна из них заключается в том, что эффект… её присутствия в этих воспоминаниях достигается тем, что мы оба хорошо её знали и были к ней очень привязаны. «Объятие вечности» объединяет разумы, и наши воспоминания как бы дополняют друг друга. Или, возможно, это эффект Горна. Возможно, наш мозг получил больше… операционного ресурса. Мы запоминаем всё куда лучше, чем способны воспринять. На самом деле «идеальная память дреллов» - это не память как таковая, а их широкие возможности обращаться к ней.

— Теперь все мы немного дреллы? – Гаррус слегка толкнул Лиару плечом, она улыбнулась в ответ, и черты лица разгладились ненадолго.

— В чем угодно, но не в философии. Думаю, Тэйн бы нас не одобрил.

— Вероятно так, он порой бывал тем еще фаталистом, - Гаррус поймал Люка, вознамерившегося спрыгнуть с дивана на пол. Зверек затаился в клетке длинных, когтистых пальцев. – Хотя оно и понятно. Учитывая, что его ждала неминуемая смерть, и он знал: ничто этого не изменит. – Турианец взглянул на азари. – Ты когда-нибудь задумывалась, насколько по-разному это должно ощущаться? Мы лишь допускали, что можем не вернуться с миссии, но у нас всегда был шанс. Не зевай, не мажь, не подставляйся, прикрывай команду – и она прикроет тебя. Тогда вернутся все.

— Да, - задумчиво кивнула Лиара, подтягивая колено к груди. – Смерть была возможностью, но не неизбежностью для нас. Всегда. Хотя иногда её… тень нависала слишком низко. – Она вдруг усмехнулась, бросив на Гарруса лукавый взгляд. – Впрочем, большинство находило отличные способы забыть о ее присутствии.

— Ты о чем? – не понял Гаррус, хотя и почувствовал, что слова с подвохом.

— Много о чем, - фыркнула азари, сверкнув глазами. – Например, о том разе, когда вы с Шепард не нашли в себе сил дойти до лифта и свили любовное гнездышко в Кодьяке, а бедняга Кортез, вернувшийся с обеда раньше остальных, уговаривал Вегу пойти и выпить с ним еще по чашечке кофе.

Гаррус уставился на Лиару недоверчиво, но не видя на её лице признаком лжи, расхохотался.

— Черт, кажется, я задолжал Кортезу выпивку.

— Определенно. Сам понимаешь, Вега бы вам этого вовек не забыл. Или помнишь тот раз, когда они с Джек и Грюнтом устроили в «Чистилище» такую гулянку, что даже владельцы этого заведения задумались о том, чтобы вызвать СБЦ?

— О да, ещё как помню, – усмехнулся Гаррус, - тогда их задницы спасла Ария, решившая присоединиться к веселью.

— Точно, - кивнула Лиара, укладываясь щекой на колено. – И ведь, если подумать: Джеймс может сколько угодно строить из себя бунтаря, но он – солдат, он всегда четко осознавал границы дозволенного, особенно в военное время. Да и Джек сильно изменилась, хоть лексикон у нее и остался весьма… экспрессивным. Про Арию я даже и говорить не буду. Чтобы она присоединилась к «альянсовской тусовке»… - Лиара качнула головой, вновь глянув на Гарруса. – Да и вы с Шепард не скрывали отношений, но и не афишировали. Вам было не плевать, застанет вас кто-нибудь целующимися или нет. Не говоря уж о…

— Степень осведомленности Серого Посредника начинает меня беспокоить.

— У Серого Посредника везде глаза и уши, не стоит об этом забывать, - в тон ему отозвалась азари, а потом смешинки в её голосе сошли на нет, уступив задумчивости. – Таких моментов было много, Гаррус. У всех на корабле. Моменты, когда дыхание смерти ощущается слишком явственно, и все условности и запреты, нарушение которых сулит неприятности, становятся незначительными. Тогда все делают что-нибудь отчаянное и желанное, способное затмить собой ощущение этого холодного дыхания за спиной.

Гаррус тоже перестал улыбаться. Он помнил день, о котором говорила Лиара. Они вернулись с Аррае, вытащив оттуда бывших Церберовских ученых. Не самая сложная миссия, однако Шепард она далась непросто. В памяти отпечаталось выражение её лица, когда выяснилось, что вместе с учеными их семьи. После произошедшего на Земле слова «дети» и «челнок», произнесенные в одном предложении, наполняли её глаза такой безумной смесью эмоций, что врагов можно было только пожалеть. Можно было бы, если бы Гаррус не знал, что с той минуты, как началась эвакуация, каждый перебой связи с челноками заставлял сердце подруги едва не останавливаться от страха за них.

В том бою она опасно приблизилась к тактике кроганов, несясь на врага с дробовиком, орудуя омни-лезвием, а порой и просто кулаками. Гаррус и Явик едва поспевали за ней, чтобы прикрыть от снайперов Цербера. А потом всё вдруг закончилось, и вот они уже во взлетающем челноке, рация хрипит, возбужденный голос Джейкоба сообщает, что эвакуация прошла успешно, а Шепард закрывает глаза, прислоняясь затылком к переборке, и Гаррус почти физически ощущает испытанное ею облегчение. На этот раз она успела.