Непробиваемый

Да, откровенный намёк. Но и не его одного ходить вокруг да около бесило. Всегда проще решить всё и сразу. Жаль, не в этот раз.

– Я сладким мальчиком никогда не был. И ты, и я, мы оба об этом прекрасно знаем, – скривился Игнат. – Может, наш дед и считал, что надо всегда подставлять вторую щёку, даже если тебе со всей дури ебашат по башке, но мне моя физиономия роднее и ближе всяких отбросов. В конце концов, когда, к примеру, какой-нибудь мудак начинает наживаться за мой счёт, отбирая кусок каравая моей семьи, уговоры и наивная вера в то, что ворюга исправится, а потом вернёт всё обратно – бред сивой кобылы. Если бы я таких прощал, давно бы весь капитал Орловых по миру разошёлся, – сделал паузу, достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну и прикурил. – Уж кто-кто, а ты, брат, должен это прекрасно понимать. Или ты – сила. И победитель. Или слабак. В проигрыше.

– Но не во всём, брат, не во всём. Не всё решает грубая сила. То, о чём ты, в своём стремлении подмять всех под себя, подзабыл. Как и о том, что не всё можно купить. Не всех. И мне бы не хотелось однажды проснуться и понять, что у меня больше нет брата.

Больше ничего не сказал. Сосредоточился на дороге. И скорость, наконец, сбавил. Вдохнул и выдохнул. Удавка, на шее, наконец, ослабла.

– Когда это ты стал такой неженкой, солнышко? – участливо поинтересовался Игнат. – Но ты прав. В последнем. Мне бы тоже не хотелось, – прозвучало уже жёстко и непримиримо.

– Наверное, я им был всегда. Не зря же избегал этой кабалы. Потому что знал, что тоже не смогу просто так глотать это дерьмо, как дед и родители. Но и как ты – тоже не смогу, Игнат. Мне службы за глаза, до сих пор ночами иногда просыпаюсь в холодном поту. Честно говоря, не знаю, на что дед рассчитывал, требуя моего возвращения. Не припомню, чтобы тебя хоть когда-то волновало чьё-то, и в особенности моё, мнение. Да и не умею я убеждать. На словах, – горько усмехнулся нелепости своих слов.

Сперва нотации ему прочитал, а в итоге сам же признал, что привык решать всё силой. Да только те ситуации действительно требовали крайних мер. Потому что иначе не получалось.

– Ну, почему же? – ухмыльнулся через повторную затяжку Игнат. – Если бы это было так, я бы не отдал тебе бразды правления. Завтра ты будешь сам по себе, – протянул философским тоном. – И не вздумай звонить мне и жаловаться, кстати! Я буду занят. Своей женой.

Нога сама по себе нажала на тормоз. Раньше, чем успел сдержать порыв.

– А давай я просто перепишу на тебя свою часть, и всё? – оправдал свои действия.

– С чего бы это? – прищурился Игнат.

– Потому что это всё – не моё, – сказал я, как есть. – Все эти фальшивые улыбки, задушевные беседы, дабы задобрить клиента, ослабить его бдительность и подмять под себя. Не моё это. Не понимаю, как ты это всё выносишь.

– Как-как… Дед тебе в письме уже рассказал – как, – хмыкнул Игнат. – И что потом тогда делать будешь? На флот вернёшься? – посмотрел на меня уже оценивающе.

Вздохнул, уставившись в боковое окно.

– Почему нет? Там хоть смысл есть. Знаешь, за что борешься. А здесь… хрень полнейшая.

– Но ты вернулся. Ушёл со службы. И ты бы уже определился, – мрачно отозвался брат. – Хотя о чём это я? В этом ведь весь ты, – махнул на меня рукой. – Сплошной клубок противоречий. Всегда себе на уме, – фактически обвинил. – Но при этом требуешь с меня разъяснений за то, как я веду свои дела. Почему же тогда я не предъявляю тебе за то, что ты начхал на всё в своё время, а семейное наследие пришлось сохранять мне одному?

– Так предсмертная воля и всё такое. А если серьёзно, то на тот момент я думал, что ты вляпался в какие-то проблемы, – сказал, как есть. – А ты… сам одна сплошная ходячая проблема, как оказалось, – поморщился. – Но, если твоими же словами, в этом весь ты. С самого детства. Проще купить и принудить, чем договориться по-хорошему. Я тебя не заставляю отказаться от привычного ведения дел, всё равно бесполезно, но и участвовать в подобном, уж прости, не желаю. Мне крови на руках и без этого хватает. Поэтому я на полном серьёзе предлагаю тебе забрать себе мою часть и править уже этим всем единолично, на официальных правах.

А ещё: так мне с девочками будет проще от тебя скрыться, в случае чего…

На этот раз Игнат промолчал. Заново затянулся. С тоской уставился в боковое зеркало.

– Мы до океанариума сегодня доедем, нет? Юная леди очень стремилась туда попасть, – перевёл тему.

– Доедем, как не доехать, раз юная леди так торопится, – вздохнул устало, заводя двигатель и трогаясь с места.