Непрощенная

   Меня продали Цамару, жирному лысому сутенеру, который владел кочевым борделем, почти сразу по прибытии в Лассар. Тогда я понятия не имела, куда попала и что это значит, пока не увидела своими глазами, как одну из девчонок всю в крови вернули в клетку, вылили на нее ушат ледяной воды и оставили замерзать на улице. Её наказали за сопротивление клиентам. Нас возили, как животных в больших клетках по два-три человека в каждой, парней и девушек разных рас, и продавали на ярмарках и фестивалях, как дешевый обед.

   Нас никто не жалел, мы слишком мало стоили, чтобы нас жалеть, а тем более, сытно кормить. Мы питались картофельной кожурой, сухим хлебом, гнилым мясом и другими помоями. Купить валлассарскую рабыню или раба можно было на каждом углу за копейки. Бордель Цамара ездил по городам и деревням, по казармам и тавернам. Останавливался на ночь, предлагая свои услуги, а потом ехал дальше. Нас мог получить любой, кто хотел и имел в кармане пару золотых монет. За каждую провинность - порка, за воровство - порка, за неповиновение - порка. На моем теле иногда живого места не оставалось, что с ним только не делали: и прижигали, и хлестали плеткой, и резали.

   Наверное, лассары думали, что таким образом они втаптывают своих врагов в грязь, но они не понимали одного – чем сильнее пятнали мое тело, тем чище была моя душа…До поры до времени. До того самого момента, пока я не вырвалась на волю и не стала для них Саананом во плоти. Человек превращается в монстра только тогда, когда сами люди выжгли в нем все человеческое. Чудовищами не становятся просто так. Их порождают иные чудовища.

   Я плохо помню сколько времени провела в этом аду, но я прекрасно помню свой последний день там… это было мое первое обращение в гайлара. Оно произошло посреди вакханалии адских извращенных пыток. После того, как меня швырнули на сено окровавленную, испачканную вонючим лассарским семенем и дамасом, которым эти свиньи поливали тела рабынь, чтобы поджигать их кожу, пока вбиваются в их истерзанные тела. Это была самая жуткая ночь в моей жизни. Цамар продал несколько девушек и меня в том числе трем знатным лионам. Трем нелюдям, которые измывались над нами самыми омерзительными способами. Я слышала, как они выкупили нас у сутенера за довольно высокую цену и предупредили, что мы можем не вернуться обратно. Тот потребовал доплатить, и они доплатили. Мой мозг отказывается сейчас вспоминать, что именно они с нами делали. Но люди не способны на такую извращенную жестокость, как, впрочем, и звери.

   Когда они наконец-то оставили меня в покое и вышвырнули умирать…дикая боль от насилия над моим телом потерялась на фоне иной…Я слышала, как хрустят мои кости, словно сухие ветки под сапогами, как рвутся сухожилия, лопаются вены и рвется плоть на ногах и руках. Тогда я беззвучно молилась Геле и звала матушку. Я просила её забрать меня к себе и позволить умереть, я взывала к отцу и к брату, чтобы они покарали моих палачей. Для меня всё слилось в один сплошной кошмар и нескончаемую муку…а потом я стала ЕЮ. Моей волчицей.

   Боль стихла, как только я поднялась на четыре лапы и обвела двор голодным, кровожадным взглядом. Первое появление монстра было разрушительным и неконтролируемым. Он управлял мною. Я разодрала моих мучителей всех до одного, сожрала их сердца и обглодала кости. От каждого их крика волчица триумфально рычала и с наслаждением возилась мордой в их разодранных животах. Она растягивала агонию в бесконечность и содрогалась в экстазе от каждого их вопля диких мучений.

   Потом я убежала в лес, где провела несколько ночей в иной ипостаси. Я познавала мир уже иными глазами и с иными возможностями. Волчица забирала мою боль и наполняла сознание запахом свободы и мести. Она показывала мне то, о чём, будучи человеком, я и не догадывалась. Может быть, в ту ночь я умерла и воскресла уже другим созданием, а может быть, я была ЕЮ с самого рождения. Но для меня это не имело никакого значения. Я приняла свою сущность сразу же. Я полюбила её в первую же ночь…ведь она подарила мне наслаждение кровью врага, сделав их такими же беспомощными передо мной, как я была всё это время перед ними.

   Меня искали с факелами и псами несколько дней, но так и не нашли, потому что к тому времени я ушла довольно далеко и пряталась в деревне, где меня укрывала сердобольная молочница, которая не так давно похоронила свою дочь, изнасилованную лассарскими солдатами. Молочница привела ко мне местную шеану, которая залечила мои раны, выходила и поставила на ноги. Именно ведьма сказала мне, кто я такая, а потом целовала мои ноги и молила пощадить её, когда приду сюда снова, чтобы убивать. В тот момент я даже не подозревала, что это действительно случится.