Непутевая, или Подарок для принца

— Да! — заорал в сердцах. — А может, спросишь — почему? Мне претил этот твой блестящий расчет удачно выйти замуж! Мало того, что мне здесь беспрестанно твердят про мои обязанности, так еще и для жены я должен стать трофеем! Да, я не хотел! Представь себе, такой сентиментальный! И да, хотел любви! Чтобы меня любили! Понимаешь? А не титул! Глупо, да? Не по-мужски?

— Флориан!

— Не смей меня так называть! — он рявкнул так, что я отшатнулась, прижавшись к спинке дивана, и продолжил: — Мне достаточно этих разнаряженных кукол, что рассыпаются в льстивых любезностях при одном моем появлении! Меркантильных кривляк, у которых лишь одна мечта — стать королевой! Я сыт ими по горло аж с детства! Ты показалась мне другой, я не хотел, чтобы узнав, кто я, ты превратилась в их подобие! Скажешь, я зря опасался? А ты вспомни, как себя вела? Да захоти я признаться, не смог бы! «Ох, принц! Он же принц!» А ты так… манекен для поцелуев!

— Прекрати!

— Что я сказал не так?

— Ты мне опять соврал! — я задыхалась от душивших меня слез, но в глубине души постепенно просыпалась злость. Почему он винит во всем меня? На нем вины не меньше!

Он возмущенно развернулся, глаза искрили гневом:

— Неправда!

— Ты даже именем не тем назвался!

— Что значит — не тем? Да у меня их хренова туча! Флориан — это как титул! Этим именем меня зовут официально, а все родные и друзья зовут меня Лайэлем!

— Откуда я могла об этом знать? — губы задрожали, моей бравады хватило ненадолго. Я закрыла лицо ладонями и громко разрыдалась.

— Динь, — он сел рядом, развернув меня за плечи. — Прости, ты права. Это я идиот. Но если честно, я каждый день надеялся, что ты вот-вот поймешь! Специально в открытую слонялся по замку, с невестами общаться начал! Вы что там, в самом деле, даже не общаетесь друг с другом? Оброни ты хоть где-то мое имя, хоть слово — все сразу бы открылось! Но нет. Ты заперлась сама в себе, хранила нашу тайну… — он глубоко вздохнул, уставившись пустым взглядом в стену за моей спиной. Я видела — пытается остыть, но сам на грани.

— Мог бы выйти хоть на испытание…

Он поморщился и отрицательно покачал головой.

— Я должен был остановиться тогда, накануне финала… в хижине… — он опустил голову и до боли сжал мои плечи.

Меня передернуло. В хижине… Все, о чем я мечтала тогда в хижине — это отдаться ему. А он меня отверг! Сукин сын! А я выгораживала его, делая из него героя, что сохранил мою честь! А он все знал! Он уже выбрал меня, и это ничего не изменило бы!

Я досадливо скрипнула зубами и оттолкнула его от себя.

— Уйди…

Лайэль мотнул головой, уселся, уперевшись локтями в колени, глядя в одну точку перед собой.

— Я опасался, что ты выкинешь что-то… — не глядя на меня, произнес он. — Если бы тогда… между нами все случилось. Побоялся, что ты не простишь себе подобной слабости, ужаснешься поутру. И не придешь на финал, сочтя, что не достойна принца.

— Какая разница? Это был ты… — слезы застили глаза, но я смотрела на него. Он отвернулся.

— Ты хочешь сказать, что именно тогда я должен был признаться? Верно! — в голосе смешалась злоба и отчаяние. — Теперь я это понимаю! Я ошибся! Но мне хотелось, — он усмехнулся и развел руками, — устроить тебе сюрприз! Сделать этот день самым счастливым в нашей жизни! Откуда я знал, чего ты отчебучишь? Как ты вообще узнала про этот камень? Про него знают лишь члены моей семьи и верхушка дома Кавьердера, что помогали моему прадеду доставить его в наш сад. Для остальных это легенда! Откуда ты могла узнать⁈

— Лайэль, ты просто пошел до конца… Со своими проверками чувств… Со своими дурацкими играми. Но неужели ты не видел? — я снова захлебнулась рыданиями. — Не видел, что меня не нужно больше проверять?

— Я видел, Диали. Возможно, хотел проверить сам себя.

— Почему ты меня не услышал? — застонала в голос, глядя ему в глаза сквозь мутную завесу слез, которые смывали его облик. Все, Диалика, посмотри в последний раз, чтобы запомнить на всю жизнь, кого ты потеряла!

— Ди! — он обхватил мое лицо, стирая пальцами потоки слез, попытался привлечь к себе, но я отшатнулась: кожа на запястьях вспыхнула огнем. Я выставила руки с наручами перед ним. К отчаянию примешивалась злоба: на него, на себя, на весь мир!

— Ты хотел, чтобы любили тебя? — у меня невольно вырвался нервный смешок. — Ты получил доказательства. Жаль, что теперь все это бесполезно…

Лайэль вскочил, грубо выругался и в сердцах грохнул кулаком в стену. Я вздрогнула. Руки дрожали, а голос больше не слушался. Отчаяние, что сейчас затопило мою душу, уже плескалось через край, и я была не в силах совладать с ним. Сейчас у меня начнется истерика, и я совсем не хочу, чтобы в этот момент он был рядом.

— Уходи… — едва слышно прошептала, но он услышал. — В любом случае уже поздно…

— Не говори так… — он упрямо мотнул головой, сжимая зубы.

Я видела, что он на грани, он до хруста сжимал кулаки, по костяшкам которых текла кровь, но хуже всего — его взгляд. Я же все понимала: он осознал и сожалеет, ему больно! Я даже злиться на него не могла, только посочувствовать, но при всем желании мы ничего не могли изменить.