Нераскаявшаяся (ЛП)

Племянник Мессера Пейре Отье стоял, покусывая губу, и улыбался, глядя на обоих молодых людей. Сколько их, таких, он сам, Мэтр Гийом Уго, видел в своем благородном доме, скольких принимал, кормил, разведывал для них обстановку, указывал безопасные дороги — тайным посланцам, беженцам и путешественникам, подпольным агентам и добрым людям, приходящим ночью. Прежде всего, конечно же, он помогал своим дядьям, господам Пейре и Гийому из Акса, и своему кузену Жауму. А также и другим своим кузенам и кузинам, добрым верующим, которых он встречал и провожал на дорогах изгнания в Тулузэ или в Гасконь, Матьюде и Гильельме, дочерям доброго человека Пейре, которые возвращались в Ломбардию со своими мужьями и детьми. Он давал им лошадей и вьючных животных. Деньги и документы. И сегодня снова он кормит, принимает и провожает этих двоих. Эту пару добрых верующих, беглецов из–за ереси, которые вновь пытаются установить связь между Тулузэ и Сабартес, хотя он и видит, что дни Церкви сочтены. Он больше не верит в успех, он, нотариус и племянник нотариуса. Нет, сам он не может предать веру своей семьи. Но он больше ни на что не надеется.

— Клещи сжимаются, — сказал он, обращаясь к Бернату. — Лучше было бы, чтобы вы объяснили моему дяде, доброму христианину Пейре из Акса, если вам еще посчастливится увидеть его, что вся наша семья в Сабартес отныне стала объектом гонений. Буквально всех наших родственников вызвали на допросы: моего дядю Раймонда Отье, брата добрых людей, который остался в Аксе; моих кузенов, нотариусов из Тараскона, Жерота и Гийома де Роде, сыновей моей бедной тети Раймонды Отье; Бланшу, жену Гийома де Роде; а также обеих несчастных жен добрых людей — Азалаис, жену моего дяди Пейре, и Гайларду, жену моего дяди Гийома. Вся наша родня получила вызовы явиться в Фуа или Памье и поступить в распоряжение помощников инквизитора Каркассона. Как смогут они уберечься от допросов? Нас самих предупредил обо всем этом мой кузен Раймонд де Роде — он сам доминиканский монах в монастыре в Памье, но всегда помогает нам, чем может. Увы, ему самому не удалось отвертеться. Возможно, моим самым младшим кузенам еще и повезет бежать в Гасконь или Италию, но для него это уже слишком поздно. Кроме того, я не знаю, что с моим дядей, добрым человеком Гийомом Отье. Может, если вы будете в Ларнат, вам удастся поговорить с ним? Мне кажется, что скоро всем добрым верующим, одному за другим, придет вызов явиться перед помощниками Жоффре д’Абли…

Бернат нахмурился и помрачнел. Ужасная реальность, о которой он не знал, пребывая в безопасном убежище в Фергюс, и путешествуя все эти дни с Гильельмой, потрясла его.

— Мессер Пейре Отье очень обеспокоен последствиями крупной операции, совместно предпринятой обоими инквизиторами в этой земле, — сказал он. — Бернард Ги начал серьезно прочесывать Тулузэ, закончив свои расследования в Лаурагэ, скоординированные с его коллегой из Каркассона. Значит, здесь, в Сабартес, граф де Фуа больше не хочет нас защищать?

— Увы, друг мой, — печально ответил нотариус. — Времена графа Роже — Берната давно миновали. Нынешний граф Гастон очень заботится о благоволении курии Римской, поскольку хочет добиться наследства, претендуя на Беарн, и выиграть спор по этому поводу с графом Арманьяком. Он начал переговоры с папой и всячески будет искать его расположения и поддержки. Он не будет реагировать ни на какие действия, предпринимаемые против нас. Что мы теперь значим для него, графа? Что для него теперь значит даже то, что большая часть его знати в Сабартес придерживается нашей доброй веры? Я уверен, что Инквизиция уже просочилась в графский замок и дергает там за ниточки…

— Значит, теперь Несчастье ринется на наши бедные хижины! — воскликнула Гильельма.

В Тараскон на Арьеже они попали ночью и постучались в двери Арнота Пикьера. Он сразу же понял, кто они такие. Хозяин быстро впустил их с озабоченным видом. Его домом управляла молодая жена, смешливая блондинка, которая сразу же оценила, что Бернат выглядит несравнимо моложе и соблазнительнее ее старого мужа, и стала бросать на него красноречивые взгляды. Однако, в этой маленькой темной фоганье, где слышался неумолчный и постоянный шум реки, атмосфера вовсе не располагала к веселью. Арнот вздыхал. Бернат, видевшийся с ним два года назад, был удивлен.

— Раймонда — моя новая жена, — объяснил старый ремесленник. — Моя бедная Матьюда, которую ты знал, достигла счастливого конца в прошлом году, получив его из рук Мессера Гийома Отье. Раймонда также добрая верующая: она из семьи Марти, тех, что из Юнака. Сестра юного доброго человека Арнота Марти, который, как я знаю, находится сейчас в Лаурагэ. А что это за милый юноша с тобой?

Гильельма опустила свой капюшон, представ перед взглядами присутствующих со своим личиком андрогина, и равнодушно взирая на красавицу Раймонду.

— Это моя жена Гильельма, — просто сказал Бернат. — Она тоже добрая верующая, из семьи добрых верующих…