Нерассказанная история США. Новая глава 2012–2018

Став президентом, Трамп не отступился от своей позиции. Он окружил себя сторонниками жесткого курса в отношении Ирана и постоянно чернил сделку, говоря, что она не остановила иранскую ракетную программу, не сократила вмешательство Ирана в региональные конфликты в Йемене, Ливане, Ираке и Сирии, не прекратила иранскую поддержку того, что он назвал «терроризмом». Он также подверг критике «устаревшие пункты» соглашения, которые теряют силу через десять, пятнадцать, а в некоторых случаях через двадцать пять лет. В большой президентской речи он осудил «кровавое прошлое и настоящее» Ирана и выступил против ядерной сделки как «одного из наихудших и самых однобоких соглашений, которые когда-либо заключали Соединенные Штаты». Точнее говоря, он заявил: «Хуже всего, что эта сделка позволяет Ирану продолжать работу над некоторыми элементами своей ядерной программы. Существенно, что через несколько лет, когда ключевые ограничения исчезнут, Иран сможет стремительно броситься к прорыву в ядерных вооружениях»[103].

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф оспорил толкование Трампа СВПД. Он объяснил: «Похоже, президент Дональд Трамп не читал текста соглашения. В третьей его строке говорится: „Иран обязуется никогда не разрабатывать ядерное оружие“. Здесь нет ограничений по времени. Мы используем слово „никогда“. Временные ограничения относятся к добровольным рамкам нашей программы по атомной энергии, которые мы сами себе поставили, чтобы международное сообщество не сомневалось в искренности наших намерений»[104]. Кроме этого, Иран по-прежнему остается среди государств, подписавших Договор о нераспространении ядерного оружия 1968 года, что само по себе не позволяет стране создавать ядерное оружие. Продвигая ядерную сделку с Ираном, президент Обама и госсекретарь Керри прямо ссылались на запрещающую ядерное оружие фетву верховного лидера страны аятоллы Али Хаменеи, которую спикер иранского парламента Али Лариджани признал «важнее [государственного] закона, потому что в отличие от закона ее нельзя изменить»[105].

Трамп потребовал нового соглашения. Иран отказался пересматривать договор.

В октябре 2017 года Дональд Трамп объявил, что не подтвердит сделку, а это официально требовалось делать каждые девяносто дней. Али Хаменеи ответил, что Иран продолжит выполнять соглашение, «пока другие подписанты не нарушат его, но, если так случится, мы искромсаем договор в клочки». Семидесятивосьмилетний иранский лидер добавил: «Я не хочу тратить наше время, отвечая на разглагольствования и бессовестную ложь президента Соединенных Штатов»[106]. Зариф сформулировал проще: «Если мы выходим, все ограничения по нашей ядерной программе прекращаются»[107].

Несмотря на заверения МАГАТЭ в обратном, Трамп и представитель США при ООН Никки Хейли неоднократно обвиняли Иран в несоблюдении соглашения. Хейли, вслед за когортой спорных предшественников — Джоном Болтоном, Залмаем Халилзадом, Сьюзан Райс и Самантой Пауэр, сетовала, что МАГАТЭ не имеет возможности проводить инспекции «в любое время, в любом месте», и в сентябре 2017 года отправилась в Вену, чтобы продавить этот вопрос с главой МАГАТЭ Юкией Амано. Но Амано защитил инспекторов. Он сказал журналистам: «Иран соблюдает соглашение по ядерной программе. В отношении Тегерана действует самый жесткий режим инспекций ядерных объектов в мире. Мы увеличили продолжительность инспекций в Иране, увеличили количество инспекторов… и количество изображений тоже возросло». Агентство France-Presse сообщило, что «с момента вступления соглашения в силу в январе 2016 года МАГАТЭ провело минимум 400 инспекций атомных объектов в Иране и 25 посещений так называемого дополнительного доступа — коротких инспекций без предварительного предупреждения»[108]. Председатель Комитета начальников штабов Вооруженных сил США генерал Джозеф Данфорд засвидетельствовал перед сенатским Комитетом по вооруженным силам, что Иран придерживается условий СВПД[109].

Назначение Трампом Майка Помпео госсекретарем и Джона Болтона советником по национальной безопасности стало последним гвоздем в гроб СВПД. Журнал Foreign Policy назвал Болтона «угрозой национальной безопасности». New York Times посчитала его «политической паяльной лампой». В Der Spiegel написали: «В мире едва ли есть такой кризис, разрешение которого Джон Болтон видит не в войне»[110]. Болтон годами призывал бомбить Иран и осуждал ядерную сделку как «беспрецедентный акт капитуляции»[111]. Увольнением Рекса Тиллерсона с должности госсекретаря Трамп признал, что его утомили старания Тиллерсона внести спокойствие в отношение президента к Ирану. По поводу Помпео ему не требовалось беспокоиться. Еще будучи конгрессменом, Помпео «мечтал свернуть эту ужасную сделку с самой большой в мире страной — спонсором терроризма». Затем, занимая пост директора ЦРУ, он называл Иран «бандитским полицейским государством» и «деспотичной теократией»[112].