Неравная игра

— Мне надо знать, какого хрена ты вчера вечером сжег кофейню в Килберне.

— Не понимаю, о чем ты…

Клемент сокрушенно качает головой.

— Слушай сюда, недоумок. Есть два варианта развития событий: либо ты выкладываешь всю правду и мы оставляем тебя в покое, либо я тащу тебя на верхний этаж и мы проверяем, умеешь ли ты летать. Так какой выбираешь?

— Я ничего не скажу! Я не стукач!

— Очень благородно, но в таком случае выбора у тебя не остается. Мне не до игрушек. Я тебя убью.

Последние три слова своей тирады Клемент доносит с такой ледяной бесстрастностью, что даже я содрогаюсь.

Глаза Джейдона мечутся по сторонам — куда угодно, только не на великана.

— Он не шутит, — подключаюсь я, стараясь звучать равным образом зловеще. — А если он этого не сделает, тогда, на хрен, сделаю я!

Паренек сникает.

— Вы ведь никому не скажете, что я вам что-то рассказал?

— Давай, выкладывай, — рычит Клемент, нависая над Джейдоном.

— Хорошо-хорошо, мужик… Только… Никому не говорите… Пожалуйста…

Великан кивает.

— Да, это я поджег.

От его признания внутри меня откидывается некая защелка, и прежде чем я осознаю, что творю, моя рука описывает широкую дугу и в следующее мгновение впечатывается кулаком Джейдону в скулу. Впрочем, удар неточен и недостаточно исполнен ненавистью, потому повреждений не причиняет.

— Сука чокнутая! — взвывает юнец, стараясь вырваться из хватки Клемента и дать мне сдачи.

— Это я-то чокнутая? — кричу я, не обращая внимания на боль в кисти, которая, как пить дать, вскоре распухнет. — Ты сжег мой дом, сраный членосос!

Мой подельник оборачивается ко мне с некоторой оторопью на лице.

— Неплохо, пупсик! Хочешь им заняться?

— Нет, я хочу, чтобы ты отрезал ему яйца ржавыми ножницами!

Клемент вновь обращается к нашей жертве:

— Похоже, сынок, ты не в курсе, что над кофейней располагалась квартира, которая принадлежала, вот, моей подруге.

Новость добивает Джейдона.

— Как говорится, в самом аду нет фурии страшнее, — назидательно продолжает великан. — Твоя единственная возможность выбраться из этой передряги целым — все нам рассказать.

Уяснив, что доброго полицейского на допросе не предвидится, дрищ безоговорочно капитулирует.

— Ладно, — пыхтит он, — что вы хотите знать?

— Все с самого начала. Что произошло после того, как тем вечером ты ушел из переулка?

— Ничего. Потопал домой, и тот мужик позвонил мне, как и обещал.

Я достаю свой телефон и показываю Джейдону фотографию Терри Брауна.

— Этот мужик?

Лицо опознаваемого весьма характерное, и юнцу хватает беглого взгляда:

— Да, этот.

Мы с Клементом переглядываемся, и я читаю в его глазах «я же говорил». И все же меня охватывает радостное возбуждение, что личность Таллимана наконец-то разоблачена.

— Так, и о чем вы говорили?

— Ну, я сказал, что не смог забрать сумочку, потому что помешал какой-то здоровый хрен.

— Как он отреагировал?

— Он вышел из себя, ну, так, по-настоящему разозлился. Стал вопить, типа, теперь я должен ему услугу, и он даст мне знать, когда захочет ее получить. Ну, мне-то плевать было. Я срубил чуток бабла ни за что, и больше на него вкалывать не собирался.

— Но пришлось.

Джейдон снова сникает. Жизнь в таких вот районах отчасти напоминает тюремную: проявишь хоть какую слабость — и все, с достойной жизнью можно распрощаться. Похоже, юнец вот-вот нарушит суровое правило.

— Моя бабушка… — мямлит он.

— Что с ней?

— В пятницу утром кто-то сунул мне в дверь конверт. Там была фотка дома престарелых бабушки, а сзади написано, что она может «внезапно упасть», если я не сделаю, что будет велено.

— Дальше что?

— Через несколько часов позвонил тот мужик. Сказал, это его работа, и если я не сделаю, что ему надо, могу пенять на себя.

Мы с Клементом вновь переглядываемся, и я машинально слегка киваю, давая понять, что верю признанию Джейдона. При всей жестокости, угроза здоровью бабушки была ловким трюком.

— Дай-ка угадаю, — гудит Клемент. — Поджог кофейни гарантировал безопасность твоей бабуле?

Юнец кивает.

— Бабки обещал?

— Да, две сотни.

Прежде чем великан успевает раскрыть рот, Джейдон, явственно памятуя о нашей предыдущей встрече, для него закончившейся потерей гонорара, выпаливает:

— Я еще не получил денег!

Клемент усмехается:

— И как ты их получишь?

— У меня с ним стрелка.

— Где и когда?

— А тебе зачем?

— Неужто непонятно? Кому-то придется заплатить за спаленную хату моей подруги. Либо тебе, либо твоему мужику. И какой вариант тебе больше по душе?

— Но как же моя бабушка? Если он узнает, что я рассказал вам…

— На этот счет не переживай, сынок. Когда я закончу с ним, он уже никому не сможет угрожать.

Загнанный в угол, Джейдон взвешивает риски.

— В час дня, — наконец вздыхает он.

— Где?

— На другой стороне комплекса есть паб под названием «Черная кобыла». В прошлом году он закрылся, но я встречаюсь с этим мужиком на автостоянке.

— Хорошо. От тебя только и требуется, что явиться, забрать бабло и резво срыть.

— И вы не расскажете ему, что это я его заложил?

— Обещаю. Он не узнает, что это был ты, а даже если и узнает, стопудово ни хрена не сможет поделать.

Джейдон кивает.