Нереальная реальность 1 2

«Сумасшедший дом, - со злостью подумал Лаврушин. - Какие-то агенты, «Союз Правдивых», «провалится», «засветится»... Мало у меня в лаборатории забот было. Угораздило межзвездным шпионом наняться».

- Кстати, эта жилище – конспиративная квартира Службы Спокойствия. Поэтому вас здесь никто и не ищет, хотя мы весь город перевернули вверх дном, - произнес офицер голосом, лишенным каких бы то ни было человеческих чувств. Лицо офицера так и не выражало ничего. На него можно было нацепить любую маску. Хоть Лаврушин и не профессионал, о чем ему колют у глаза уже не первый день, но профессионалов он уже научился отличать. Так вот - Берл рен Карт - профессионал. И профессионал высокого класса.

- Мы вас проведем в Лабиринт, - продолжил офицер второй ступени. - А потом, если вы найдете Ключ, доставим к хранилищу грандаггоров.

- Лабиринт охраняется, - сказал Лаврушин.

- Только часть его под охраной, - пояснил Строн. – Там такие катакомбы, что перекрыть их все невозможно.

- Кроме того, вас поведет Типинус, - многозначительно добавил Комсус рен Таго.

- Кто?

- Великий Отшельник, - пояснил Комсус рен Таго. - Хранитель лабиринта. Ему сто восемь лет, из них пятьдесят он провел в Лабиринте. И никто не знает эти крысиные норы лучше, чем он. Кунан, избрав резиденцией Святилище Дзу, естественно, Отшельника оттуда погнал.

- Попер конкурента, - усмехнулся Строн. – Звездоликий у нас пророк. А какие еще пророки могут быть рядом с ним? В общем, настоящих пророков он не терпит. Мы старика приютили. И вот он пригодился. Ну что, завтра в Лабиринт?

- Договорились, - кивнул Лаврушин.

- Договорились, - скривился Комсус рен Таго. - Вы нас приперли к стенке. И мы вынуждены идти у вас на поводу. До завтра, таниане.

«Завтра» - в этом слове была какая-то завершенность. Лаврушин поверил, что эта сумасшедшая карусель движется к завершению.

Офицер и Комсус рен Таго ушли.

- Постарайтесь не обижаться на Комсуса, - сказал Строн.

- Как можно обижаться на него? - произнес Степан. – Он - сама любезность.

- Комсус ничего не хочет для себя. Он историк. Большой ученый. Он был моим учителем. Жил книжным червем, в мире призраков прошлого. А потом его мир разбили. И ему пришлось пережить столько, сколько не по силам человеку.

Строн задумался, его глаза затуманились.

- Сейчас «Союз правдивых» во многом держится на его непоколебимой убежденности. На его несгибаемой воли. Вот только характер у него от такой роли испортился. Неудивительно. От такой жизни мы быстро учимся ненавидеть. И еще быстрее забываем, что такое сострадание и прощение...

- Да, дела-а, - опять не к месту протянул Степан...

***

Строн остался с землянами. Остаток дня он был не слишком разговорчив. Расположившись за огромным столом, на котором можно было устроить небольшую дискотеку, он углубился в какую-то книгу, отчеркивая карандашом нужные ему места.

Вечером тележка, выкатившаяся из стены, привезла кувшин с отваром, напоминающим чай и кофе одновременно. Так же на ней было несколько изысканных блюд. Вся компания предалась трапезе. И за ней Строн разговорился.

Оказалось, что он может быть веселым, интересным собеседником. Вот только все рассказы носили отвлеченный характер. О своих знакомых и о себе он не распространялся, по укоренившейся привычке не расспрашивал и о других. Неписанные правила по этому поводу грубо нарушил Лаврушин, задав лобовой вопрос:

- Строн, а откуда вы знаете Кроса?

- Это не имеет значения, - лицо Строна помрачнело, он уставился в чашку с дымящимся «кофе-чаем».

- Извините, - смутился Лаврушин. Он терпеть не мог топтаться на больных мозолях людей.

- К сожалению, - сказал, помолчав, Строн, - для меня это еще имеет значение. Есть долги, которые мы должны заплатить. Или умереть.

Высокий стиль изложения сейчас не коробил Лаврушина. Было заметно, что речь идет о наболевшем.

- Вам действительно интересна эта история? – спросил Строн, отхлебнув отвара и окинув землян печальным взором.

- Но если вы не хотите... - смутился Лаврушин.

- А, все равно. Теперь мы идем по одному канату.

Строн задумчиво забарабанил пальцами по столу. Потом осведомился:

- Вы что-нибудь слышали о семьюстах семьях?

- Элита Джизентара, - кивнул Лаврушин.

- Была. Тысячу лет. До последних времен. Реальная власть - у семисот семей. Реальная собственность - у семисот семей. Но и ответственность за Джизентар - она тоже была у семисот семей.

- Что-то не слишком часто они вспоминали об ответственности, - буркнул Степан.

- Как выходило... Среди них были подвижники и подонки. Злодеи и святые. Но они были основой единства Великого Джизентара.

- И вы - из одной из семисот семей, так? – спросил Лаврушин.

- Вы догадливы. Мой род по семейным преданиям берет начало от первоцивилизации.

- Грандаггоров?

- Да. Хотя, скорее всего, это сказка... Были семьсот семей. Была элита. Был Джизентар.

- И есть.

- Нет. Тот Джизентар - с немного анархистским, свободным духом, постоянно кидающейся в крайности, не жалеющий не себя, ни врагов - в нем кипела жизнь. В нем творились злодеяния, но были и высокие полеты духа. Кунан покрыл мой город льдом. Он - достойный сын своего отца.

- Отца?