Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

Стало ясно: Джек Воробей как минимум неделю назад покончил с регулярными чарками рома, потому как я едва поспевала за ним, когда мы чуть ли не вприпрыжку неслись прочь из деревни к ненаглядной «Жемчужине». Мой безрадостный взгляд и извиняющийся тон прибавляли скорости лучше всякого нитро. Джек что-то высказывал недовольное под нос, а я с трудом удерживалась от злодейского смеха. В ночи с берега можно было разглядеть разве что огни на корме: но поскольку все ответственные засели в таверне, не было и их. Яркая луна лишь краем показывалась из-за облака, поддерживая интригу до последней секунды. Зажглись фонари, и следующие десять минут капитан Джек Воробей, барон Карибского моря, носился по кораблю с восторгом ребёнка, которому подарили магазин игрушек. Он подбегал к штурвалу, пальцами изучая заделанные трещины. Дёргал гигантские ванты, проверяя на прочность. Перевесился через борт, чтобы убедиться, что у нас снова два носовых якоря. Потом умчался в каюту, откуда несколько минут доносилось ликующее «Хе-хей!». Я наблюдала за происходящим с нескрываемой умильной улыбкой, засмеялась и поморщилась, когда в спешке Воробей загремел по трапу в трюм. Завершился восхищённый забег у перил трапа на полуют: двумя пальцами кэп проверял, не отвалится ли навершие столбика. Я вновь засмеялась и неспешно направилась в каюту.

Свечей было много — ярких и тёплых. Цепкий глаз Джека тут же поймал ссадины на костяшках правой руки. Кэп аккуратно взял меня за кисть и, многозначительно дёрнув бровью, спросил:

— За что он поплатился?

— Как всегда, подумывал убить меня. — Я взглядом указала на треуголку. — И не хотел её отдавать.

— Мерзавец! — наигранно прорычал Джекки. Я активно закивала. Пират обернулся к столу: — А это что?

Я выглянула из-за его плеча.

— Карты и бортовые журналы. Надеюсь там отыскать что-то про Анжелику.

Не выпуская моего запястья, Джек приблизился к столу, увлекая меня следом, задумчиво обвёл ворох бумаг внимательным взглядом, а затем одним резким движением смахнул всё на палубу. Я и опомниться не успела, как спиной оказалась на столе, а надо мной склонился Джек, упираясь руками по обе стороны от меня. Пряди длинных волос и позвякивающие украшения защекотали шею и грудь, так что я невольно поморщилась. Многострадальная треуголка куда-то исчезла, и я с чрезвычайным вниманием уставилась на подвеску, что болталась поверх красной банданы. Просто потому, что могла. И всё же от проникающего в душу, согревающего и растапливающего остатки самообладания взгляда мне было не скрыться. Да и не хотелось. Я желала раствориться в этих глазах — всегда разных, всегда важных. «Всё подождёт», — шепнул Джекки, прежде чем накрыть мои губы долгожданным поцелуем.

И ночь длилась бесконечно, потому что была только нашей.

— Джек, мне нужен ребёнок! — Воробей выронил циркуль, задел локтем канделябр, едва не опрокинул кружку с ромом и судорожно ухватился за стол, чтобы уж совсем позорно не свалиться со стула — а замену капитанскому креслу всё ещё не нашли. За всем я наблюдала с абсолютно невинным выражением лица, будто совершенно не заметила вполне определённой двусмысленности. Просто мне нравилось его дразнить. Честно признаться, всегда нравилось.

Пристукнув себя по грудине и одними глазами выразив, наверняка, уникальный возмущённый словесный поток, Джек изогнул бровь:

— Ну и зачем, мисси?

— Как я выгляжу? — Я расставила руки, позволяя знающему пиратскому взгляду изучить вполне обычный наряд: платье лёгкого мятного оттенка с небольшим кружевом у манжет и декольте. Волосы, долгие дни мариновавшиеся под солёными волнами и ветрами в тугих косах, радовали стойкими локонами, так что оставалось только присобрать их в «ракушку» на затылке.

— Прекрасно, — честно ответил кэп, видимо, помня, что обыкновенно другое дам не устраивает.

— Именно, — отчётливо кивнула я, — на мне даже есть корсет. — Под пиратскими усами засветилась хитрая улыбка. — Но всё равно от этого будет мало толку, он вряд ли купится. — Воробей задумчиво почёсывал подбородок. — Так что, надо достать ребёнка, ведь, согласись, дама в беде или дама с невинным дитём в беде имеют разную ценность.

«Чёрная Жемчужина» готовилась к отплытию, хоть и с серовато-зелёно-белыми парусами. В команде тоже людей прибавилось: увязался не только Серхио Коста, но и крепко стоящая на ногах часть рыбацкой деревни. У берега пиратский корабль держало только твёрдое намерение его капитана ограбить банк Кастильосы, чтобы потом закупить орудия. И намерение это было столь сильно, что Джеку Воробью потребовалась одна ночь, два схематичных плана зданий, четверть бутылки рома и моё обиженное за прерванный сон сопение под боком, чтобы родить пугающий своей гениальностью план.

— По мне, так это очевидная глупость! — не сдержалась я, когда впервые выслушивала цепочку необходимых действий.

Джек тут же вернул язвительно и слегка рассержено: