Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

— Менее очевидная, чем тащить из банка целый сейф? — Я не стала возражать, мол, это было всего лишь одно из множества наших предположений, и мы прекрасно понимали, насколько оно абсурдно. И всё же капитан Воробей вполне мог убедить мертвеца восстать из могилы, что уж говорить о своей команде, которая, к слову, недавно в море творила не менее «очевидные глупости».

Изо дня в день я шаталась по нескольку часов по Кастильосе с зонтиком на плече и теперь встречала выплывающий из утренней дымки город без особой радости. Под боком пританцовывал Коста, поймав за ухо носящегося егозой по палубе сына. В три с половиной года мальчишка имел сноровку в морском деле чуть ли не лучше отца, но его суета была опасна для нового костюмчика, что Луи принял без особой радости. Я улыбнулась и протянула ему леденец, как и положено «доброй няне», — точно на стоп-кран нажала, ибо леденец был огромный и суровый, как кожа на сапогах, а потому занял всё внимание Луи до самой городской площади. Имея в виду ребёнка, я не рассчитывала, что он окажется столь мал и непоседлив, но Коста, у которого их было ещё девять, просто отмахнулся, будто, случись что, ему бы не было жаль мальчишку.

— Ну, давайте, удачи, — шепнул Серхио, растворяясь в переулке, когда из-за крыш показался третий этаж банковского здания. Я кивнула, взяла на руки Луи, чтобы он не исчез где-нибудь, и двинулась к кованым дверям.

Время близилось к полудню — именно тогда каждый день, как по часам, в банк являлся держатель ключей от нового сейфа и главный счетовод, сеньор Франсиско Эррера Веста. Щуплость и невысокий рост компенсировались раздутым эго: Веста пренебрежительно задирал нос, платье носил слишком дорогое для своего статуса и обращал внимание лишь на женщин с французскими румянами на щеках — я чихала без остановки минут пять под заливистый хохот Воробья, когда впервые наносила их. Он кичился своей должностью, что гарантировала ему проживание в доме губернатора, двух солдат сопровождения и, на первый взгляд, полную неприступность с нашей стороны. За четыре встречи на площади перед банком мы с гордым Франсиско не обмолвились и парой слов, но, если верить Джеку, что со спокойствием сенсея наставлял меня, а затем наблюдал за происходящим, моя сдержанная кокетливость и менее сдержанное, чем положено, декольте уверенно подсадили испанца на крючок.

Часы на городской башне начали полуденный звон, и я вошла в приоткрытые из-за духоты двери банка. Луи вырвался, и я едва успела ухватить его за рукав. Франсиско Эррера Веста сидел у дальней стены возле гигантского сейфа, отделённый решёткой и тремя служащими, что суетливо подавали бумаги. В банке было немноголюдно, близилась сиеста. Веста поднял голову, бросил беглый взгляд, затем резким толчком сдвинул писца в сторону и растянул под хиленькими усиками кривозубую улыбку. Я укрылась веером ресниц и тоже слегка улыбнулась.

«Шесть!» — мысленно вскрикнула я при ударе часов, и тут же в двери ввалилась рычащая и палящая в потолок банда. Испуганно закричали. Луи прижался ко мне, я рванулась прочь, но проворная рука — чересчур сильно — поймала за волосы. К виску прижался пистолет. Стукнул внутренний засов на дверях.

— Дамы и господа, всем сохранять спокойствие! Это ограбление! — Голос Джека оглушил правое ухо, так что мой собственный крик показался слишком тихим.

— Помогите! Умоляю! У меня ребёнок! Пощадите, прошу! — на тщательно отрепетированном испанском бесконечно взывала я.

Трое пиратов бросились к столам, где обслуживали клиентов. Франсиско влип в стену и боялся дыхнуть, а остальные служащие пытались спрятаться за мебелью. Серхио Коста с платком на лице лихо перепрыгнул через опрокинутый стул, хотя этого вовсе не требовалось, и просунул меж прутьев ружьё: «Llaves! ¡Vamos!». Веста затряс головой. Джек, захватив меня локтем за шею, поволок ближе к сейфу. Я заверещала, моля о помощи и часто поминая Бога. Луи хныкал, и стоило недюжинных усилий удерживать его вертлявую руку. Дуло пистолета переместилось под горло. Коста прокричал что-то угрожающее. Я воткнула пропитанный слезами взгляд во Франсиско и, задыхаясь, залепетала: «Por favor, señor, se lo ruego! ¡Te lo ruego! No dejes que nos maten! Mi hijo… ¡Por favor, señor, en nombre de Dios!». Воробей немного утратил контроль, и дышать стало труднее. Я едва заметно пихнула его ногой, как вдруг пират схватил меня за многострадальный пучок волос, так что у меня глаза на лоб полезли. Щёлкнул взведённый курок. Голос Джека Воробья, отсчитывающий секунды, был поистине пугающим — даже для меня, и внутри невольно проснулась радость, что я на его стороне. В последнее мгновение Веста вскинул руку с ключами.