Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

Ни Джек Воробей, ни тем более кто-либо из команды не знал, сколько нам придётся провести на острове в ожидании «пиратского Эльдорадо», но с ромом, как известно, ждалось легче. Дни напролёт я проводила в прохладной тени леса, строча мемуары и учась «правильно» играть в кости. Капитан отнёсся вполне серьёзно к идее обустроить на острове Странника базу для «Чёрной Жемчужины»: стратегически британцам он пока был не нужен, да им хватало дел и на Тортуге, а устраивать засады, выглядывая с его склонов проходящие мимо суда, было крайне удобно.

На третий день я уговорила Джека отправиться исследовать остров. Мы двинулись вдоль берега, насколько позволял рельеф, затем свернули глубже в лес, прошли несколько миль и вернулись к морю, как только отступили обрывистые утёсы. На западной оконечности, среди выброшенных на берег стволов, обнаружился обломок рея с куском парусины. Воробей пнул его сапогом, будто проверяя, живой ли, а затем послал мне сомневающийся взгляд. Я пожала плечами: корабль Хавьера был потоплен давно, а немилостивые шторма Карибского моря могли обломить рангоут и у любого другого. Береговая линия протянулась примерно на восемь-девять миль, но обойти остров кругом было нелегко из-за подступающего к морю склона горы. Вернулись мы лишь к догорающему последними лучами закату. Лагерь полнился весельем, лёгкой музыкой и ромовой беззаботностью.

К ночи Джек, опустошив наполовину бутылку, вновь завёл разговор о треклятой «Сеньоре Эрмозе», надеясь позлить меня и наблюдать, как я несогласно надуваю щёки.

— Не в этот раз, капитан Воробей. — Я плюхнулась с другой стороны небольшого костра. Пират поглядел на меня сквозь пламя и задумчиво почесал ус. — Больше я не собираюсь спорить.

— С чего это вдруг? — раздосадовано выдохнул кэп.

Я подбросила и поймала ртом кусочек не перестающего меня удивлять тамаринда.

— Просто решила тебе довериться.

— О, это ты зря! — взмахнул руками Джек. — Многие тебе это скажут.

Я склонила голову на бок и улыбнулась, наблюдая, как пламя танцует на карей радужке его глаз.

— Думаю, они просто тебя не знают.

— О, вот как? — наигранно удивился кэп, остановив бутылку у самых губ. — Звучит многообещающе… обманчиво.

Я пожала плечами.

— Может, и я не знаю. — Без стеснения слизав с ладони терпковатый сок, я продолжила: — Люди видят лишь оболочку, шрамы на ней, и очень редко человека, что скрывается за ней. Ты не желаешь особо привязываться к кому-либо, потому что знаешь, что мир суров, даже жесток порой. И всё же люди тянутся к тебе, несмотря на то что ты даже с виду натуральный пройдоха. Но ведь это только оболочка, а вот что внутри… Ты можешь говорить, делать всё, чтобы доказать обратное, но на деле выходит, что эгоистичный Джек Воробей, который готов на всё ради собственной выгоды, слишком часто для корыстного мерзавца думает о других. — Я повела глазами и сделала поправку: — Но это лишь теория. Можешь пометить как домыслы.

Довольно долго Джек неотрывно глядел в глубину костра, покачивая бутылкой. Даже хмель не мог скрыть задумчивой искренности в его глазах.

— Занятные мысли, мисси, — наконец рассудил кэп, — правда, изрядно сдобренные чрезмерной верой в людей. — Я издала чёткое несогласное «Пфф!». — Ты не думаешь, что я, как ты выразилась, слишком часто думаю о других единственно только ради собственной выгоды? Может, и в будущем. Порой помочь кому-то гораздо действеннее, чем угрожать пистолетом. — Кэп глотнул рому и кивнул: — А насчёт привязанностей — в точку! Сантименты и прочая ерунда опасные и бесполезные вещи. Я из-за такого умер однажды! — вспыхнул кэп, припомнив прощание с «Жемчужиной», после которого вынужденно распрощался с жизнью.

— Серьёзно? — недоверчиво заулыбалась я, выглядывая из-за пламени, и пристроила локти на коленях. — А как же тот сундук в твоей каюте?

Брови кэпа пошли возмущённой волной.

— Какой это ещё сундук?

Я всплеснула руками.

— Какой? Тот, в котором остались мои записи, вещи… Ещё тогда…

— Нет никакого сундука! — с праведным негодованием настаивал Джек.

Пришлось искать шлюпку. Через четверть часа или чуть больше, но уже глубоко за полночь мы чуть ли не наперегонки забрались на борт дремлющей в безлюдном спокойствии «Жемчужины».

— Шшш! — скомандовал кэп и затопал в каюту.

После долгого копания в темноте и попыток выпученными глазами угадать что-то в слабом свете месяца, я наконец выудила из-под мотка каната неприметный сундук и с победным стуком опустила прямо перед сапогами Джека Воробья. Упорно не желая зажигать огни, мы вытащили его на палубу и вскрыли. Перебирая вещи и помятые листки, Джек мрачнел, сопел и тщательно старался не встречаться со мной глазами.

— Ну, — кэп выровнялся, слегка отклоняясь назад, и пожал плечами, — в каюте много всякого…

— Не признаешься, значит? — прошипела я, уперев руки в бока.

— И не подумаю! — гордо вздёрнул нос пират. А физиономия его в точности отражала смятение нашкодившего кота.