Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

Мы уселись, вернее, почти упали на ступени трапа. Я юркнула Джеку под бок, и он приобнял меня той же рукой, что держал бутылку рома. Здесь, в отличие от лагеря, куда вместе с ветром спускались звуки джунглей, ночную тишину нарушал лишь шёпот волн и скрип корабельных снастей. И моя неуместная икота. Сквозь лёгкую дымку облаков проглядывали крошечные огоньки созвездия Персея, лунный свет рассеивался меж переплетения такелажа.

— Джек? — позвала я, прогоняя наползающую дремоту. Казалось, будто прошло несколько часов, но икота убралась только пару минут назад.

— Ммм? — подавив зевок, отозвался кэп.

— Я всё спросить хотела… — Так как я умолкла в сомнениях, Джеку пришлось повернуться ко мне и щекотнуть косичками на бороде по лбу. — Почему ты тогда взял меня на борт?.. Вернее, почему разрешил остаться? Как ты меня нашёл? И как ты вообще там оказался? — С чего-то вдруг, когда на душе царило разомлевшее спокойствие, вспомнились слова — достаточно обидные слова — Калипсо, что занесло меня в этот мир чуть ли не попутным ветром, как раздражающий сор.

Брови пирата сползли к переносице, задумчиво скукожились там, а глаза растворились одурманенным взглядом в темноте над шкафутом.

— Я искал не тебя, — наконец протянул Джек, затем тряхнул головой, бусинки в косичках звякнули. — Я искал средство от проклятья Джонса, а к острову привёл компас. Там где-то, по слухам, ошивался Гектор со своей бандой, вот я подумал дождаться его, вдруг сгодится. — Воробей вдруг встрепенулся, двумя руками обхватил меня за плечи и поделился откровением: — Ты же нашла ту книгу! Выходит, компас указал на тебя?! — Я моргнула. Джек хмыкнул. — Забавно, правда? — Мы удобнее устроились на ступеньках. Я задрала голову и довольно ухмылялась ночному небу, зная, что моё самодовольство дойдёт до нужного адресата.

Утром я с удивлением обнаружила себя в лагере, в палатке, под тростниковой циновкой. Сладкий сон прервал попавший на губы волос. Я перевалилась на живот, подкладывая руки под голову. Сквозь пелену на глазах мелькнула тень. Я шмыгнула носом и приподняла на секунду веки: Джек Воробей пробирался меж спящей команды, как по минному полю. Я зевнула. Губы обиженно скривились, глаза по очереди открылись. Джек нырнул в высокую траву. Беззвучно открылся и закрылся рот. Я подорвалась и покралась следом. Нелёгкая несла пирата куда-то в беспросветную чащу, где покрикивали дикие птицы и от холода бессовестно раннего утра тело пробирала мелкая дрожь. Чуть приотстав, я добралась до лысоватой поляны парой минут позже Воробья.

Избавившись от треуголки, сюртука, жилета и сапог, кэп ловко орудовал лопатой.

— Джек! Какого чёрта?!

От внезапного восклицания Воробей вздрогнул, покачнулся и, взмахнув руками, отчего лопата отлетела на пару ярдов, рухнул в яму. Послышался болезненный обиженный стон. Я подбежала к краю: яма была неглубокая, едва ли в половину человеческого роста, а Джек развалился на спине с таким видом, точно рухнул на палубу с грот-бом-брам-стеньги. В меня воткнулся суровый взгляд. Я оглядела габариты ямы, посмотрела на кэпа и закатила глаза, недоумённо качая головой.

— Мне кажется или чья-та бессовестная шкура вознамерилась тут закопать клад? Клад, которого нет. — Воробей резко сел и всплеснул руками. — А как же твои слова, что, мол, жить, а значит, и тратить нужно здесь и сейчас?

— Я передумал, — насуплено бросил Джек. — Вернее, — взмахнул он рукой, — подкорректировал суждение: да, жить и тратить надо здесь и сейчас, но, если вдруг срочно понадобятся деньги, чтобы — говорю к примеру, совершенно не намерен повторять такое вновь! — починить мой корабль, я буду спокоен, зная, — он пристукнул ладонью по земле, — что уж точно найду их здесь. И что их никто у меня не стащит, — при этом глаза его ненавязчиво скользнули ко мне.

— Не советую додумывать то, что ты подумал! — пригрозила я, скрещивая руки.

Оставив Джека Воробья наедине с его увлекательным занятием, я быстро возвращалась в лагерь, слегка возмущённая, но вполне довольная тем, что кэп всё же заботился о «бытовых проблемах». Пусть и в своей манере.

— Признаю, люди умеют удивлять.

Закат вылизывал кипящее волнами море. Золотые лучи ныряли до самого дна. Вечерний бриз приносил частички солнца: они танцевали повсюду, окутывали, путались в волосах, проникали в лёгкие со свежими потоками воздуха. Я стояла у обрыва южного мыса. Трава щекотала босые ноги. Калипсо объявилась неслышно, внезапно, впрочем, как и всегда.

— Значит, решила всё-таки? — Богиня поравнялась со мной и сощурилась, как пантера, глядя на огненное солнце. — И не жалко?

Взгляд осторожно опустился: ветер шуршал листками бумаги, что я бережно держала в ладонях.