Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

─ Знаю я многое. Но главное, знаю, что мучает тебя и как в этом помочь. Ты решила доверить свое сердце этому человеку. ─ Она медленно указала взглядом туда, где скрылся Джек. ─ Да вот только он на это не согласен. Пожалуй, было бы все не так ужасно, если бы он ответил тебе прямо. Да только бедняга ничего не ведает и искренне не понимает, отчего ты волочишься за ним, как блоха за собакой. ─ Я возмущенно фыркнула. ─ Но есть и другой. И тут все наоборот. Он готов хранить твое сердце, готов отдать тебе…. эм… всё, что имеет, но ты предпочла бы его забыть. Но и это ещё не самое страшное, верно? ─ Она впилась в меня взглядом, заставляя испуганно прятать глаза. ─ Самое ужасное ждет впереди, когда придется делать выбор. Ты ещё и не поняла? ─ искренне удивилась она.

Я, и вправду, не понимала, о каком выборе идет речь. Её речь казалась и правдой, и надуманным многословием. И все же что-то серьезное крылось за этими словами.

─ Ты не думала, что ждет тебя и двух твоих друзей, когда окончится ваше путешествие? ─ спросила она, словно подталкивая к сенсационному открытию.

Конец нашего путешествия… А разве он был? Точнее, разве виднелся настолько четко, чтобы уже волноваться на его счет? По-моему, впереди зияло беспросветное множество неизвестности. Гадалка явно пыталась вложить в свои слова более сложный и тяжелый смысл.

— Я не понимаю, — прошептала я.

— Кому, — она наклонилась почти к моему лицу и договорила одними губами, — достанется ваша находка?

Я резко отстранилась, словно ожидая удара. Как она могла так много знать! Она не имела права! Не обращая на мое замешательство ровно никакого внимания, мулатка продолжила:

— Рано или поздно перед тобой станет выбор: кому спасти жизнь. И выбор этот, знаю, не из легких. Высшая несправедливость класть этот груз на твои плечи, но… Увы… И я представляю, как тяжело тебе будет спасти одного, убив другого. Ведь, признаешься ты себе или нет, ты, скорее, умрешь сама, чем примешь решение. Но, скажу тебе, это не выход. Это ничего не решит.

Я и сама не поняла, как задрожало дыхание и на глазах навернулись слезы. Все виделось так ясно. Ни одно слово не могло покинуть губ.

— Но что, если я смогу тебе помочь и избавлю от этого выбора? Я спасу их обоих.

— Здорово. За это я продам душу? — не удержалось внутреннее я от сарказма.

— Я беру плату, но душа твоя мне ни к чему.

— Так что тогда? — Я шмыгнула носом.

Незнакомка поиграла перстнем на правой руке, размышляя.

— Хм, — наконец изрекла она, подведя глаза к верху, — твоя глубокая печаль в тот момент будет лучшим казначеем. Тогда и сочтемся.

Я тяжело вздохнула. Все это так сложно, явно за этими словами крылись подводные камни. Могла ли я ей верить и уж тем более вверять наши жизни? Но ведь отказаться никогда не поздно. В ответ на её вопросительный взгляд я лишь молча прикрыла глаза.

— Диана! — донеслось со стороны. Я глянула туда, где Джек активно махал мне рукой, а когда обернулась обратно, гадалки и след простыл. Не успела я прийти в себя, как капитан материализовался под боком и, подхватив за талию, повел в другой угол таверны. — Прошу любить и жаловать, мисс Диана. — Джек бесцеремонно подал мою ладошку своему новому знакомому, чтобы тот оставил на ней пьяный и жутко противный поцелуй.

— Так вы та самая? — прогундосил он.

Я метнула в Джека гневный взгляд и собралась уйти.

— Ну же, цыпа, не артачься. Мистер Гаас хотел поближе тебя лицезреть. — Кэп насильно усадил меня за стол, пока мистер Гаас неистово сжимал мое запястье в мозолистой руке. — Кажется, кончился ром, — улыбнулся Воробей, — пойду принесу.

Когда он скрылся, мистер Гаас, тщательно проговорил:

— Вы любите море, мисс Диана? — Причем мое имя он буквально выплюнул, и капли слюны приземлились на тертый стол.

— Очень, — скривилась я. «Кавалер» деловито подпер рукой подбородок — чтобы голова перестала вращаться во всех немыслимых плоскостях.

— Соврал, старина Джек, — с икотой сообщил он.

— Правда? — Я тщетно попыталась забрать свою руку.

— При свете этих, — он попытался дунуть на расплывшуюся по столу свечку, — огней, вы изумительно прекрасны. И я ни о чем не жалею.

— О чем вы не жалеете? — переспросила я.

Мистер уже открыл рот, но тут на стол с плеском приземлились две кружки, тут же переманившие к себе часть его драгоценного внимания.

— Видишь, в твоем присутствии человек забывает обо всем, что гнетет его, — промурлыкал капитан Воробей.

Гаас залпом осушил кружку, явно потерял ориентацию, но умудрился оставить на моем запястье, помимо синяков, ещё один липкий поцелуй. Я не вытерпела и резко выдернула руку из его цепких пальцев. Он попытался возмутиться, но замер на несколько секунд, потом рыгнув, как африканский носорог, успокоился головой об стол. Мне хотелось потерять сознание от ощущения противности. Левая бровь Джека приподнялась, описывая, что кэп несколько удивлен столь ранним окончанием банкета.

— За чей счет гуляем? — вклинился голос прислужницы. Подбоченясь, она взирала на нас так, что не оставляло сомнений — ударить, даже пирата, для неё, как вдохнуть.