Нерешенная задача

— Хорошо, — уже твердо и окончательно проговорил он. — Я, рад. Я предлагаю вам должность старшей медсестры в травматологическом отделении. Это должность поспокойнее и не требует огромной скорости в принятии решения в отношении человеческой жизни. Освоитесь, лучше изучите русский язык и тогда будем думать — о должности врача. Так… — и он встал. Достал из стеклянного шкафа белый лист бумаги. — Вот, напишите заявление, и завтра, прошу вас к 9 часам утра быть у меня, я провожу вас к вашему рабочему месту. Вам выдадут сменное белье и обозначат участок работы.

Плечи Анни и Светланы, с легким выдохом, опавшего напряжения, опустились. Анни стала медленно, с помощью Светланы, писать заявление о приеме на работу. Они писали на имя главного врача всей Александрийской больницы, но в данный момент, они имели место быть на собеседовании у Главного врача Хирургического отделения травматологии — Вишневского Александра Николаевича. Человека революционных взглядов на медицину, на науку, и на общественное движение в Российском государстве. Сын главного врача этой больницы, но уже нынче покойного, человека среднего достатка, просто фанатично преданного своей профессии и любящего свой русский народ, бескорыстный и не честолюбивый в плохом смысле этого определения, лет 40, женатый, имеющий троих детей, целиком преданный своей больнице, простой и требовательный — такой достойный человек, повстречался Анни по её приезду в Российскую империю и это было здорово, ибо, если бы жизнь решила наоборот, свести её с людьми, которыми просто кишил Санкт-Петербург и особенно плотным кольцом окружающих самые высокие иерархические структуры российского государства, то её первое впечатление, полученное от Северной столицы с горьким осадком грусти и разочарования, только усугубилось бы, и она была на грани — покинуть Россию и Светлану. В сердце забился фонтан огромного любопытства. А что же судьба предопределит для неё дальше? Какие интересные, какие глубоко образованные люди встречаются ей на жизненном пути! И когда человек ощущает еще неодолимое желание расти и познавать для себя жизненное пространство и чувствует, что так много вокруг людей, способных помочь ей подняться в своем познании и у них есть то, чего ей так нужно — жизнь еще интересна и не скучна, она притягательна своей неожиданностью…

Первое время было так трудно, что хотелось сесть на пол и в переизбытке эмоционального надрыва закричать во всю силу легких «Караул!!!» Анни совсем позабыла, что она женщина. В больнице к медперсоналу, к такому— рядовому, все относились как к необходимому атрибуту заведения, не больше, как сами врачи, так и больные. Контингент больницы был самым разношерстным и пестрым, только не было здесь представителей крестьянского сословия и рабочих. Медицинское обслуживание было не дешевым и простой народ лечился как мог, а то и не мог. Поэтому смертность в их среде была самая высокая. Были здесь и особенные палаты. Для людей, имеющих деньги и не желающих находиться в общей людской массе. Они бы лечились дома, но отделение травматологии имела некую специфичность, некоторые процедуры и услуги в домашних условиях оказать не представлялось никакой возможности. Оснащена больница была гораздо лучше той муниципальной больницы, в которой довелось один год поработать Анни. Все крутилось перед глазами и даже ночью, работа её не оставляла в покое. Сны снились, неся в себе отрывки из повседневных эпизодов трудовых будней, то и дело всплывали лица, виденные в больнице. Но в чистом виде, отделение травматологии не значилось. Здесь оперировали грыжи и аппендициты. На самой же первой своей рабочей неделе Анни получила взбучку от главного врача отделения при утрешнем обходе. Каждый день, в десять часов или одиннадцать часов утра традиционно начинался обход больных. Рано утром, одному пациенту, Анни поставила «катетер», который плохо закрепила, и у него под трубкой, исходящей из брюшной полости, вытекло немного крови. Когда её пригласили к пациенту и она увидела все своими глазами, у неё кровь отхлынула от конечностей и изо рта, непроизвольно раздался возглас ужаса. Её отругал Александр Николаевич, но она и без его упреков чувствовала себе ни живой ни мертвой. Строг он был ко всем, без исключения! Но в самом коллективе младшего медицинского персонала отношения складывались комфортными. Соперничества не было и зависти, все доброжелательно относились друг к другу и всегда старались помогать, без этого такая работа была немыслима! Помогать людям — было заложено в ней по сути — это, во-первых, а во-вторых, если бы старшие, уже очень опытные коллеги по работе, не подсказывали младшим, как лучше сделать ту или иную процедуру или оказать первую помощь, поступающим для осмотра, это сразу же сказывалось на самочувствии пациента и только его, а цель у всех была едина— сделать все, чтобы пациент поправился.