Нерешенная задача

— Откуда такая уверенность? — и направился к стеклянному шкафу. — Вам сегодня в наказание, придется делать все самой. — И протянул ей инструменты.

Операция эта достигает удивительных результатов, проста и безболезненна, но… лишь в том случае, если производится опытной рукой. Нужен большой навык, чтоб легко и без зацепки ввести трубочку в больную гортань кричащего и испуганного ребенка.

Александр Николаевич сам привязал руки ребенка к кушетке и стал у неё в голове, обхватив её голову руками, чтобы, по возможности, ограничить движение. Анни предстояло нащупать вход в гортань ребенка пальцами и вставить в него трубку. Опять вставив в рот девчушки расширитель, она попыталась нащупать этот вход руками. Гортань билась и прыгала под пальцами Анни и в ней трудно было ориентироваться. Наконец ей показалось, что она нащупала вход в гортань и стала двигать к нему трубку, но трубка уперлась во что-то твердое. Анни слегка надавила, но трубка не продвинулась ни на миллиметр.

Краска прилила к лицу, она мельком бросила взгляд на лицо девочки и увидев эти ошарашенные всем происходящим глазенки полные слез, поторопилась вынуть трубку, и сама чуть не плача взмолилась:

— Я не могу, не могу. Не получается.

Александр Николаевич снова тяжело вздохнул и забрал трубку.

Она только слышала его четкие, но вместе с тем ласковые слова:

— Нам не больно, нам не больно — и уже через минуту трубка была вставлена в гортань девочки, она сильно закашлялась и возникло ощущение, что сейчас эта трубка просто вылетит у неё изо рта. Но…но через минуту она ровно и спокойно дышала и мгновенно уснула, так как ребенок из-за удушья не мог высыпаться — это тяжелое испытание.

Старший доктор только теперь посмотрел на мать девочки, стоявшую как пригвожденная к двери смотровой. Услышав спокойное и ровное дыхание дочери, с неё спало все напряжение, державшее её в своих оковах все это время. Измученная возникшей проблемой, переживаниями и усталостью, она стала медленно сползать по косяку двери и садиться на корточки, так как в ногах ушла сила.

— Тут и маму надо рядом ложить спать — проговорил Александр Николаевич, рывком подымая женщину и усаживая её на стул.

У Анни также спало напряжение, но её мучило чувство вины, за свое неумение.

Когда Мужчина-доктор разобрался с матерью девочки, он обратился к Анни.

— У меня стало это получаться только раз на тридцатый — и услышав эти слова, у Анни чисто автоматически раскрылся в удивлении рот.

— Мы сейчас выяснили еще одну проблему, которую нам необходимо разрешить. Вы должны научиться вставлять интубатор. Вот вам задание. Я на всю неделю отправляю вас в лор. отделение с моей рекомендацией к главврачу, чтобы пациентов с дифтерией поручал только вам, вот и учитесь.

Вечером Анни, поджав под себя ноги и укутавшись в плед, сидела со Светланой, которая так же поджав под себя ноги и укутавшись в плед, нежилась на тахте в гостиной, рядом с подругой. А Григорий хозяйничал за столом, взгромождая самовар. Вернулась на ночь Глаша и помогала ему наливать чай. Григорий рассказывал, как прошел день в гостях у бывалого солдата и его детей. Подарки очень понравились, Анни хотела, чтобы у мальчишки была дорогая игрушка, но увидев в магазине самокат, больше сомнений, что они купят, не возникало, а в придачу десятилетнему мальчугану презентовалась книга «Путешествие Гулливера».

— Ты уже не плачешь по ночам? — тихо спросила подругу Светлана.

— Сейчас нет — ответила Анни.

Григорий позвал к столу, Глаша поедала Анни глазами, как всегда, но Анни давно к этому привыкла.

— Ой, и до чего же вы красивая! — любила она повторять то и дело и сейчас не впопад, завела свою старую песню.

— Красива, красива — поддакнул Гриша.

— Да, Гришенька, не по тебе девица — подтрунивала его Светлана.

— А я и не мечтал — всегда оправдывался он. — Разве же я не понимаю, что такому бриллианту требуется очень дорогая оправа!

И тут Анни внезапно вспомнила.

— О, дева Мария! Мне же передали сегодня записку от Серафимы Гричич! Как же я про неё то, забыла?

— И что же она пишет? — слегка насторожилась Светлана — Опять с какими-нибудь непристойностями? На это она мастер. Ее салон имеет скандальную репутацию, но, она сама для этого прилагает не мало усилий.

— Зачем? — спросила Анни.

В разговор вклинилась Глаша:

— Да, родители из приличных семей не разрешают своим дочерям даже нос туда показывать!

Гриша покосился на неё.

— А тебе то откуда знать?

Глаша наливала в блюдечко горячий чай из чашки и уверенно констатировала.

— Я же может больше вас знаю. Вы все больше дома сидите, а я с людьми много общаюсь. Бабенки в прачечных как начнут рассказывать о своих хозяевах! Очень много я знаю, а вы не догадываетесь!

— Догадываемся, догадываемся — отрицал Гриша.