Нерешенная задача

Лорд Тернер нарочно выдерживал паузу, дав ей впустить в себя такое великолепие человеческого гения, создавшего этот проект, но положившего в нем ни одну человеческую жизнь, так как при строительстве моста над огромным пространством водной глади, люди подвержены были кессоновой болезнью и умирали. Выехав с моста, автомобиль Идена Тернера стал держаться все больше левой стороны и с максимальной скоростью своего транспорта, они мчались по широким трассам Бруклина, стильного, монументального, своеобразного, непонятного и необъяснимого, потому что современность переплеталась здесь с романтическим стилем средневековья, только как бы более масштабного и окультуренного выросшей за годы цивилизованностью общества, предпочитающего мобильный комфорт, комфорту природному. Здесь дома застраивались с совершенно другим намерением, они были индивидуальны, каждый по-своему, но не кричащим разнообразием, говорящим о безвкусии, а гармонично вписываясь в общий ансамбль, струящийся больше в ширину, а не в высоту и в нем, конечно же неба было больше, чем в боро Манхеттене, хотя его она еще и не увидела, так как следует, для того чтобы почувствовать его атмосферу. Дома не создавали впечатления легковесности и легкомысленности, как у неё в Будапеште, а тяжеловесности, но такой продуманной, очень добротной, где-то элегантной по-своему. Окна большие, двери тяжелые, не высокие ступеньки с перилами и колонны, не отдельно стоящие, а наполовину утопающие в стену, без навесов, для большего поступления солнечного света, открытые и солидные.

Приехав на проспект Бруклин-Хайтс, они словно попали на строительную площадку. Многие дома перестраивались, некоторые достраивались или расширялись. Строгой геометрической пропорцией, дома огораживались с земельными участками заборами и напоминали маленький уютный городишко, с аккуратненькими респектабельными застройками и такими же хозяевами этих особняков, у каждого из которых было не менее двух-пяти слуг африканской национальности в найме. И сильно рассматривать много не пришлось, так как почти в самом начале квартала, автомобиль лорда Тернера-младшего остановился. На широкой калитке с тяжелым узорчатым рисунком кузнечной ковки, что сама по себе уже дорого ценилась, они увидели вывеску, которую лорд Тернер ей перевел «Дом выставлен на продажу»

— А почему хозяева решили его продать, не знаете, лорд Тернер? — поспешила поинтересоваться Ани.

— Разорились. Содержать такой дом им теперь не по карману. 1910 год — Америка сильно пошатнулась в своей финансовой стабильности. Сейчас у очень многих дела пошли не лучшим образом.

Ани даже приостановилась после получения ответа на свой вопрос. — Ой, дорогой Иден, так, а разве же я смогу в чужой стране содержать дом, который их старым хозяевам оказался не по карману? Значит дом требует очень больших затрат! — и в голосе у неё появилось столько сомнений. — Мне бы поскромнее что-нибудь, на первое время хотя бы.

Иден Тернер развернулся прямо к ней и ей показалось, что его руки чуть не поднялись в её сторону к её плечам, чтобы обнять, но он усилием воли подавил в себе это желание.

— Ани, вспомните все, что вам сказал мой отец. Лично я буду помогать вам в любой вашей проблеме, в любом вашем затруднении, наши возможности безграничны.

У Ани упало сердце куда-то вниз, и она почувствовала такое разочарование. Она с такой надеждой сегодня ехала смотреть дом, а теперь еще не видя его вынуждена будет отказаться, потому что, чтобы ей не говорили Тернеры, она уже в том возрасте, чтобы понимать: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

И, как бы там ни было, но наши глаза всегда выдают наши мысли, и Иден Тернер хорошо рассмотрел ту мысленную борьбу, которою она вела сама с собой и потому сказал. — Не думайте сразу о плохом. Ани, пойдемте, дом хороший и не такой уж затратный, как вы подумали, вы же его еще не видели.

Пройдя по коридору справа и слева стриженных, высоких кустов, они вышли на небольшую площадку зеленого газона, посередине которой красовалась белая, небольшая беседка и прямо за ней, чуть смещенный в правую сторону находился аккуратненький, окрашенный в желто-розовый цвет, небольшой особнячок, в два этажа и с широкой, дюйма на два в высоту терраской перед ним, на которой можно было выставить стол и пить там чай, а посему беседка казалась неуместной. И эта уютная терраска, на которую вела очень широкая лестница и цвет дома были очень позитивны и сердце к ним располагалось, без сомнения.

Так как при входе в калитку, на ней зазвонил тонкий колокольчик, то на его звук из дома вышла черная женщина, лет сорока, в голубом платье и белом переднике, которые так ярко смотрелись на её коричневой коже. Она добродушно улыбнулась и Ани сразу почувствовала, что вся обстановка этого участка для неё родная. Сердце открылось и поднявшись на ступеньки, она протянула свою ладонь для приветствия этой женщине, чем не мало смутила её, и лорд Тернер снисходительно улыбнулся.