Нерешенная задача

Ани присела на кровать и плечи её согнулись от тяжелых эмоций. Ей четко вспомнился тот день. И вместе с волнением, к сердцу прилила ожесточенная ярость, за все потери, которые ей пришлось перенести.

Рывком она встала и опять подошла к шкафу, чтобы достать платье. Быстро переоделась и спустилась вниз.

Бетти у ворот во дворе ждала автомобиль. Ани положила ей руку на плечо.

— Нет, милая, я решила поехать. Ступай. Ждите меня с Билли, к вечеру.

ГЛАВА 102

На втором этаже здания «Коллегии частных адвокатов» первый день проходило заседание комиссии. Народу присутствовало не много, житейские проблемы и недостаток времени, а также не желание возвращаться мысленно в тот злополучный день, оставило половина людей за стенами этого здания, хотя приглашения об участии было разослано всем, кто являлся пассажиром и членом команды этого судна. Хуже всего себя чувствовал бывший капитан, который за прошедший промежуток времени с гибели «Клемансо» до сегодняшнего дня ни одного дня не провел спокойно и ни одной ночи. Перед судьями и заявителями иска предстал худой, болезненного вида человек, боящийся прямо взглянуть кому бы то ни было в глаза. Его уверенность в себе и интерес к жизни утратили силу и все, кто смотрел на него, начинали задаваться вопросом, стоит ли добивать этого человека своими обвинениями.

В зале были открыты окна из-за летнего зноя и духоты, и голуби ворковали на широких подоконниках в поисках корма. Потолок зала заседания, выложенный белоснежной лепниной, находящийся от пола в три фута высоты, поглощал голоса говоривших и приходилось напрягать голосовые связки для того, чтобы речь имела последовательность.

Лорд Тернер-младший, как всегда, в дорогом костюме с иголочки, сегодня имел грозный вид и уже подвергся допросу судьи на Библии, отчего у бедного капитана барка «Клемансо» от нервного напряжения стало дергаться плечо и появился мелкий кашель. В разных местах зала, ближе к кафедре судей, размещались две машинистки, четко отбивающие пальцами буквы печатных машинок. И с самого начала опроса, по залу лучше всего слышался чечеточный стук клавиш по машинкам.

Допрошено вслед было еще несколько свидетелей той ночи и ничего конкретного выяснено не было, так как в их памяти отложилось только то, что последовало после взрыва, а это было сделано лишь в одном направлении — машинально люди хватали свои сундуки с драгоценностями и деньгами, спасательные жилеты, потом палуба, и толкучка возле спускающихся на воду шлюпок, давка, ругань, так как на подсознании, каждый из них боялся не успеть или того, что лодок не хватит на всех.

Артур Войцеховский перестал вникать уже давно в эти речи и вопросы судей. Он не спускал глаза с понуро смотревшего в пол, бывшего капитана барка и в нем боролись противоречивые чувства: оставить хоть какую-то надежду на более-менее, человеческую жизнь этому человеку, который за этот месяц растерял уже все свое здоровье или «одним махом навсегда» сделать его трусливым уркой, обтирающего побелку тюремных камер.

Он остался прежним Артуром Войцеховским, статным, подтянутым, красивым. Мужественным и уверенным в себе, но взгляд его утерял былой блеск. В глазах не было жизни. В глазах жило безразличие — Ко всем и всему. Его густые черные волосы опять стали длинными, и он не стал стричься, собирая их привычно в маленький хвостик. Войцеховский был силен духом и перенесенные им беды не заставили опуститься. Его лицо было по-прежнему чисто выбрито, а черная одежда, только придавали некий таинственный шарм всему его виду, делая его похожим на дьявола во плоти, как рисовали его многие оперные сюжеты. Черный цвет совсем делал его мрачным в людском окружении и только отточенность черт лица и яркие карие большие глаза все переигрывали в облике и черный цвет приобретал особую эффектность. В нем всегда присутствовала мужественность, которой так не хватает многим красавцам, с идеально правильными чертами лица.

Он то первый и задавался вопросом: «Стоило ли ему сюда приходить?» Все последнее время он находился в состоянии потерянности в этой жизни. День за днём убегали прочь, а он не мог найти Ани, хотя силы все брошены были на поиски её. Частные детективы приносили неутешительные доклады по результатам поиска, и надежда таяла все больше с каждым днём.

Переведя скучающий взгляд с понурой фигуры бывшего капитана судна на открытое окно, он принял решение покинуть заседание. Самые последние ряды засуетились, пропуская высокого мужчину в черном, направившегося к выходу. Судья назвал его титул, имя. Он резко обернулся, и линия его губ выразила сожаление о том, что он не успел уйти.