Нерешенная задача

В больнице произошёл смешной казус, который долго ходил вроде анекдота. С пригорода Нью-Йорка к ним приехала пациентка, у которой было большое фермерское хозяйство. Более двадцати наемных рабочих и, по её словам, она обеспечивала почти треть всего Нью-Йорка молоком и творогом со сметаной со своей фермы. Жаловалась она на растущий живот и высокое давление. А так как женщине было больше пятидесяти пяти лет и она уже имела троих внуков школьного возраста, все стали искать причину её недомогания не с той стороны. Причем изначально, она сама всех ввела в заблуждение, так как на вопрос помощника главного врача клиники:

— Давно ли у неё была близость с мужчиной? — уверенно ответила, что вот как три года назад супруг отошел в мир иной, так она и стала целомудренной. Из-за природной полноты этой фермерши её растущий живот в глаза не бросался и её отправили по этапу — сдать анализы мочи, крови на сиффилиз, послушали сердце. У неё часто что-то урчало в животе, но она всем говорила, что у неё всегда пучит живот, как только она что-то съест. Альберт Тотт, главный помощник Тернера-младшего, решил предоставить её койку в двухместной палате, в которой в данный момент никого не было и по наблюдать. И только на следующий день, на обходе, все трое выстроились перед её кроватью с задумчивыми лицами, а это лорд Тернер, Альберт Тотт и Ани, до конца, не отдавая себе отчета, что эта женщина делает в их клинике. Анализы были у неё в порядке, сердце билось ритмично и спокойно, белки глаз чистые и вид у неё был цветущий и свежий. Её по второму кругу стали спрашивать о причине её обращения в клинику. Она перечислила все свои жалобы — и частое головокружение и тошноту, и шумы в голове и только последней назвала урчание в животе, называя это «заворотом кишок».

Присев к ней на кровать, Тернер стал прослушивать её живот стетоскопом и ему стало отчего то смешно. — Вы утверждаете — в итоге, выпрямившись, стал спрашивать он, что уже очень давно ведете целомудренную жизнь, после смерти супруга?

Она бойко кивнула головой и невинным взглядом уставилась ему в лицо, потому что не понимала, почему он так хитро улыбается.

— А вы лунатизмом не страдаете? — все так же ехидно улыбаясь, продолжал задавать вопросы Тернер. И тут до всех присутствующих стала доходить истинная причина его наводящих вопросов, а доктор Толл так даже раскраснелся от стыда, потому что, имея достаточный опыт профессиональной деятельности, так широко «лоханулся».

Пациентка округлила глаза и неуверенно ответила:

— Нет, а что?

— Ну, я тогда не могу даже в самой смелой фантазии предположить, как у вас все это происходит! — и у Тернера совершенно искренне читался на лице этот вопрос. Он то никак не подтрунивал над пациенткой.

— Что происходит доктор? — и действительно, во всем её виде ощущалась наивность её незнания.

— Близость с мужчиной. Ну, может, со святым духом? Ведь Дева Мария, говорят именно так зачала.

Ани поспешно прикрыла себе рот ладонью и исподлобья посмотрела на доктора Толла, который уже совершенно стал пунцовым с лица. Но … дело в том, думала она в этот же момент, она тоже подумала бы о такой причине вздутия живота именно этой пациентки в самый последний из вариантов. Уж слишком поздно было ей беременеть, да …и опыта в жизни было достаточно, чтобы не знать, какие бывают последствия после близости с мужчинами.

— Доктор …это не смешно — занервничала пациентка. — В мои то годы. Да ну… — она задумалась на мгновение, но все-таки отмахнулась. — Не может этого быть! Я забыла давно как это бывает вообще! У меня внуки скоро правнуков преподнесут.

Тернер пожал плечами.

— А так, чтобы вы напились до беспамятства, хоть раз — было?

Она опять задумалась и здоровый, холеный румянец стал натягиваться на её упругие щеки. Человек жил на ферме, каждый день дышал чистым воздухом, питался самыми свежими продуктами. Женщина было «кровь с молоком», но полная, не молодая, это да…

Она пожала плечами.

Тернер тогда хмыкнул и так же пожал плечами. — В общем то, как все это было уже не важно, факт на лицо. У вас ребенок шевелиться.

И у женщины непроизвольно открылся рот. Ани только от одного её вида хотелось рассмеяться.

— А вы не ошибаетесь? — подозрительно сощурила глаза пациентка.

Тернер опять с каким-то сожалением пожал плечами.

— А что делать?

— Ну, рожать вам поздновато. Только если вы очень этого хотите!

— Нет. Куда мне… ребенок.

— Да, но он уже шевелиться, это очень опасно, и вы …у вас давление повышенное. Все очень серьезно! Ну …убить младенца — это грех с точки зрения морали. Вам решать. Мы завтра придем к вам за ответом. — И он испытующе так всмотрелся ей в лицо, словно уже сейчас ожидая принятия решения по её глазам, чтобы догадаться, к чему им всем готовиться. Просверлив несколько секунд её взглядом, он резко развернулся и направился к двери.

Альберт Толл в коридоре только спросил его:

— Мы, действительно будем прерывать ей беременность?

Тернер — ответил: