Нерешенная задача

— Посоветуйте, что можно сделать, Иден! Но девочка осталась без матери, совсем сирота — это просто уму не постижимо и ведь малышка даже не подозревает, что её жизнь на краю пропасти. — и она поднесла ладонь ко лбу, так как с самого утра голова начинала болеть от всех забот, о которых приходилось думать. И она понимала, что тем, что приютила инфицированного маленького ребенка, она поставила под угрозу не только себя, но и свою семью, и даже клинику Тернера. Маленькие дети практически не выполняют требований врачей и не соблюдают лечебной дисциплины. Она испытывала ужасную вину перед самим Тернером за то, что постоянно манипулировала его чувствами к себе и вынуждала идти навстречу всем своим просьбам, и ничего не обещала взамен. — Иден, все понимаю, а что могу поделать? — развела руками, встав перед ним — В мире же людей живем, как можно оставить умирать ребенка на улице, да улице, потому что те условия, в которых я нашла эту девочку, лучше уличных трудно назвать.

Тернер молча слушал, внимательно вперив в неё взгляд из-под повязки и в конце только глубоко вздохнул.

— Как вас всегда заносит на всякие такие случаи. Я начинаю беспокоиться уже только за вас. Как же вы жить-то будете? Всех не спасешь, не обогреешь, не накормишь! — и он перевел взгляд на девчушку, которая грызла яблоко и болтала ногами, сидя на краю кровати, одной рукой держась за железные перекладины и шумно дышала, словно у неё был заложен нос, но на самом деле уже чувствовались трудности с дыханием. Её тельце было очень худенькое. Ручки тоненькие и даже создавалось впечатление, что она с трудом держит это большое яблоко. Но кушала она его жадно.

— Скажем так, вариантов, Ани нет. Я тебя тешить пустыми надеждами не буду, ты же медик. Шансов нет. В горы ты её маленькую не отправишь и это не факт, что она исцелилась бы. Иммунитет ей поправлять поздно. Но.… раз ты не испугалась — и он сощурил глаза, так ей показалось, а на самом деле улыбнулся, но в маске этого видно не было. — тогда не скрою правды — в возрасте этой малышке, её «чахотка» для окружающих наименее опасна, но я бы маски все равно рекомендовал бы.

— Я тогда заберу её домой к себе. Вы же видели ту заветную комнату.

Тернер утвердительно качнул головой.

— Ну, как облегчить заболевание ты знаешь, сталкивалась.

— У меня же первый муж болел туберкулезом.

Тернер промолчал. Но эти сведения ему были знакомы. Он уже давно навел о Ани информацию, из любопытства. Сняв маску, он подошел к Науми и погладил её по голове. — Дерзайте, я ничем не помогу больше, чем ты уже помогла ей. — эти слова он адресовал Ани.

— О, нет Иден. Вы можете помочь. Я еще мало знаю Нью-Йорк. Мне нужно достать «барсучий жир», я думаю, это надо спрашивать у аптекарей, они могут поинтересоваться у своих поставщиков. Его в продаже не будет, но может у кого-то на ферме?

Тернер снова кивнул головой.

— Хорошее дело. Я понял задачу — и уголки его губ приподнялись.

Он уже собирался выйти, но неожиданно вспомнил. Шутливо хлопнул себя по лбу — Да…раз уж заговорили о ферме, то там туберкулез лечат «Медведкой», говорят помогает. Я тоже узнаю, для тебя Ани.