Неродственная связь (СИ)

Коктейль из остроты и возбуждения ударяет мне в голову, усиливает эффект и делает меня раскованной. Мне почему-то сильно хочется скрасить пребывание Аслана в этом доме. Сделать так, чтобы здесь явно было не хуже, чем раньше.

— Кто же знал, что в тебе сплошные плюсы, — коротко смеюсь, играя бровями.

— Например?

— Ты бы хотел послушать, о чем я думала все два часа, когда ты пытался объяснить мне тему по дискретной математике?

Аслан кивает, мол: давай, продолжай. Надеюсь, у меня получится хоть немного поднять ему настроение своей правдой. Но судя по едва заметной улыбке, — прогресс уже есть.

— Я думала о твоем члене, о губах и пальцах, — медленно растягиваю слова, стараясь подчеркнуть каждое из них. — Постоянно. Каждую минуту. Вместо проклятой индукции.

На мой затылок ложится ладонь. Я ойкаю, когда Аслан слегка дёргает меня на себя. Пульс взлетает, грудь утыкается в его футболку, а шорты неприлично задираются, открывая бёдра.

— Сразу сказать было нельзя? — интересуется, прежде чем столкнуться со мной в поцелуе.

Глава 34

* * *

Во рту появляется знакомый вкус: запретный и манящий. Напряжение зашкаливает.

Выбивать почву из-под ног Аслана Тахаева стало почти жизненной необходимостью, но есть одна небольшая загвоздка — он с такой же лёгкостью выбивает мою: словами, напором и действиями.

Я мягко касаюсь его губ, скользя кончиком языка по нижнему ряду зубов, чувствуя каждый изгиб и прохладную гладкость. Наши вдохи мешаются, становятся тягучими и насыщенным, как сладкий сироп. Запустив язык глубже, я ощущаю нарастающую вибрацию внизу живота.

Торопиться не хочется.

Мне нравится играть, дразнить и провоцировать. Балансировать на грани нежности и разврата.

Нет никаких преград, стеснений и табу. Каждый из нас делает то, что посчитает нужным, получив чёткий зелёный свет. Но при этом наши желания каким-то чудесным образом совпадают.

Я опускаю руку ниже и обхватываю твёрдый член под тканью штанов, убеждаясь, что Аслан уже давно и сильно заведён. Воспользовавшись моментом, сжимаю плотнее и медленно поглаживаю, чувствуя отклик на каждое движение.

Его тело крепкое, словно высечено из камня. Грудь, живот, бедра. Взгляд осознанный, разве что зрачки расширены. Когда я превращаю наш поцелуй в невесомый и невинный, Аслан тянется, чтобы сплестись с моим языком, но я увожу голову в сторону.

Теплые губы мажут по моим щекам и виску. Точечно попадают в шею и мочку уха, пробуждая волну мурашек по телу. Из мыслей всё исчезает: что в доме находятся родители, что буквально вчера я рассталась с Демьяном, а сам Аслан не вписывается в мою жизнь, но при этом словно создан, чтобы идеально вписываться в меня.

Я отстраняюсь и выпрямляюсь, подгибая под себя ноги. Потянув за край майки, поднимаю её вверх. С Дёмой я бы никогда не позволила себе быть такой раскованной и дерзкой — скорее всего, побоялась бы оступиться и показаться нелепой. С Асланом иначе. Возможно, потому что это вовсе не всерьез.

Карие глаза напротив становятся беспросветно-чёрными, спускаясь к груди. В них вспыхивает что-то дикое и необузданное, как пробуждённая стихия, готовая смести буквально всё на своем пути.

Мне весело и немного пьяно. Голова идет кругом, когда прохлада комнаты касается обнажённой кожи. Соски скукоживаются, умоляя о долгожданной ласке и наливаясь чувствительностью.

— Нравлюсь?

Я поднимаюсь на ноги, слегка пошатываясь и пытаясь поймать равновесие. Матрас подо мной хлипко пружинит. Аслан порывается схватить меня за руку, чтобы поддержать, но я лишь отступаю и сдерживаю прорывающийся смех.

— Для чего спрашиваешь, если ответ очевиден?

Сняв резинку с волос, я встряхиваю головой, позволяя прядям свободно рассыпаться по плечам. Дыхание спирает, сердце разгоняется до галопа. Я провожу рукой по шее, задерживаю пальцы в волосах и взбиваю их у корней.

— Скажи, — почти требую.

Аслан садится повыше, скрещивая руки и наблюдая за мной с лёгкой усмешкой, пока я импровизирую с ролью танцовщицы. На выручку приходят годы, проведённые в эстрадно-спортивном коллективе, и капелька безбашенности, которая добавляет движениям пластичности.

— Да, нравишься.

Моя грудь тяжело подпрыгивает в такт. Я кажусь себе красивой, женственной и невероятно привлекательной — возможно, как никогда прежде.

Когда Аслан только переехал к нам, он заявил, что дрочить на мои сиськи не собирается, но сейчас я уверена в другом: попроси его об этом, он бы не устоял. Он уже во многом мне сдался.

— Надеюсь, ты искренне раскаиваешься за то, что не хотел вчера со мной трахаться…

Я снимаю шорты, опуская их до самых щиколоток и аккуратно переступая через шелковую ткань. К щекам приливает жар, пульс начинает стучать гораздо быстрее. Кровать жалостливо поскрипывает, реагируя на каждый мой шаг.

— Я до сих пор считаю, что ты зря ко мне пришла, — отрывисто произносит Аслан.