Нерон. Император Рима

В возбуждении от создания этого нового прекрасного Рима Нерон тратил деньги с бесстрашием художника, которым он, в сущности, и был, и когда опустошил городские запасы, то открыл подписной лист, куда предлагалось вносить деньги другим городам и общинам империи. Одновременно с этим пустил свое состояние на строительство дворца, который действительно был бы достоин не только цезарей, но и его самого как художника. Под свой парк он отвел столько земли, что его в шутку обвинили в желании захватить весь Рим с окрестностями, а город отодвинуть на 10 миль в сельскую местность. Естественно, его обвинили, что он украл собственность у частных владельцев, чтобы увеличить размеры своего парка, однако есть все основания предполагать, что Нерон заплатил за все, что взял. И конечно, суммы, которые он потратил на восстановление Рима из своего личного состояния, были настолько огромными, что ему можно простить присвоение некоторого количества земли. Новый дворец, который Нерон назвал Domus Aurea – «Золотой дом», был расположен, как и прежде, на Палатинском холме, но новый парк раскинулся по восточному склону холма и через долину, где позднее построили Колизей, и дальше вверх по западной части Эсквилина и отрогу Целиана.

Этот дворец и парк представляли собой настолько оригинальное поместье, совершенно непохожее на то, что когда-либо видел Рим, что горожане не понимали, что с ним делать, и через несколько лет император Веспасиан с презрением стер все это с лица земли. Сады того времени были, как правило, жестко организованными: стриженые зеленые изгороди, деревья, расположенные согласно строгому плану, модные архитектурные эффекты. Но парк Нерона включал в себя, как мотив, местный ландшафт, и, судя по его описанию, в нем невозможно не увидеть древнейшую попытку воплотить эстетический идеал естественной простоты, поразительно не соответствующий духу той эпохи тяжеловесного величия.

В долине к востоку от Палатина, где когда-то стояли сырые ветхие трущобы, построенные на болоте, он выкопал красивое озеро, один конец которого соседствовал с лесными полянами и заросшими тростником отмелями, где гнездились дикие утки. На противоположном берегу Нерон соорудил живописную группу деревенских строений, задуманных так, чтобы на них были видны как бы случайные следы времени. Позади этих строений располагались поля, виноградники, луга и пастбища, а еще дальше Нерон посадил густые леса, то тут, то там разбавленные участками, тщательно распланированными, чтобы выглядеть естественными полянами с камнями, высокими травами и дикими цветами. В этих лесах он поселил стада оленей и других диких животных, а вокруг лениво бродили овцы и козы под присмотром пастухов, игравших на свирели. На лугах паслись коровы и лошади, а на подворьях рядом с озером можно было увидеть всех обитателей крестьянского хозяйства.

Судя по всему, Нерон хотел создать в центре оживленного мегаполиса маленький волшебный мир сельской и лесной красоты, уголок покоя и грез, миниатюрную Аркадию, где он мог бы бродить, как селянин старых времен, вдыхая ароматы лугов и заглядывая на свои фермы, и где, углубившись в лес, мог бы остаться наедине с природой или, пребывая в поэтическом настроении, слушать голоса птиц и доносящиеся издали песни пастухов, а в своем воображении свирель Пана.

Это была самая странная и для тех времен невероятно оригинальная концепция дворцового парка, позволяющая предположить, что, несмотря на все свое величие, Нерон всегда мечтал о сельской жизни. Никому, кроме поэта, не могло прийти в голову превратить центр имперского Рима в сады Эдема. И если для нас очарование этой картины несколько блекнет из-за ассоциаций с манерностью последующих движений «к простой жизни», мы должны помнить, что любая идея куда более привлекательна при рождении, чем в старости.

Сам дворец представлял собой странную смесь простоты и великолепия. Можно с уверенностью предположить, что его северо-западная сторона, обращенная к Форуму, задумывалась как нечто величественное, тогда как восточная часть, смотревшая в парк, была построена в стиле, больше подходившем к сельскому пейзажу. Тройная колоннада, которая, вероятно, шла вокруг Палатина, образовывала тенистый променад длиной в несколько миль, а входной зал был таким огромным, что в нем умещалась колоссальная бронзовая статуя императора высотой 120 футов работы ведущего скульптора того периода Зенодора. Значительные площади этого строения были «покрыты золотом и украшены драгоценными камнями и жемчугом, – пишет Светоний. – Потолки пиршественных залов имели форму куполов, отдельные секции которых, украшенные слоновой костью, могли вращаться и сыпать вниз цветы, тогда как в других были встроены трубки, откуда на гостей распылялись духи». Во дворце имелся пиршественный зал круглой формы, купол которого мог вращаться так, чтобы зимой солнечный свет через окна освещал помещение в течение всего дня, а летом, наоборот, защищал от него.