Нерождённый 2

— И как ты себе это представляешь? — спрашиваю я в надежде, что вот сейчас Кайоши поймёт насколько всё это бредово.

— Просто покажешь! Это быстро и я больше не буду тебя сегодня трогать.

Я сдаюсь.

Чёрт, я сдаюсь.

Похоже, каким бы безумным это всё не выглядело, это единственный способ отвязаться от братца на сегодня.

Слезаю с постели, натягиваю на себя первое, что попадается под руку и иду вслед за радостным Кайоши.

В его комнате на постели нахожу растерянную Нори.

Голенькую растерянную Нори.

Она начинает прятать руками свои самые интересные части своего тела, но потом вспоминает о том, что я всё уже видел.

— Раздвинь ножки, — почти ласково говорю я, усаживаясь рядом с ней на постель.

Она кивает и раздвигает, показывая мне свой чудное лоно, увитое короткими и очень милыми тёмными кудряшками. Кудряшками между которыми маня прячется тонкая щелка.

Касаюсь её, чувствуя под пальцами влагу желания.

— Здесь всё хорошо, — говорю я оборачиваясь к Кайоши, который застыл рядом с постелью. — Здесь всё очень хорошо. Она уже ждёт твоего богатыря. Думаю, уже устала ждать твоего богатыря.

Всё кажется простым и очевидным, но, наверное, Кайоши так не считает и я задумываюсь о том, как можно упростить задачу братцу.

— Нори, душа моя, — говорю я. — Ты же видела собак?

— Да, господин, — кивает она и касается своих сосков — девушка кажется уже измучилась ждать.

— Стань, пожалуйста, на постели как стоят собачки.

Её глаза становятся большими. Не так чтобы вот прямо огромными, но большими, да.

— Да, — я легонько похлопываю её по аккуратному подтянутому животику. — Прямо так и стань. Всё будет хорошо. Скоро всё будет хорошо — потерпи немножко.

Она кивает и принимает ту позу, о которой я просил. Лицом ко мне с Кайоши, а это не то, что надо.

— Попкой к нам повернись, дорогая, — поправляю я её.

Поворачивается, демонстрируя нам такую соблазнительную попу, что мне вот прямо сейчас хочется…

Нет. Нельзя думать об этом.

— Умница, — я похлопываю её по попе и поворачиваюсь к Кайоши. — Теперь твоя очередь, герой. Доставай своего друга.

Он смотрит на округлую попу своей жены, глотает слюну и, кажется, не очень хорошо меня расслышал.

— Раздевайся, — командую я ему совсем по простому.

Раздевается…

Да, теперь у него там твёрдая штука, готовая к бою.

Усаживаюсь поближе к Нори и осторожно, пальцами раздвигаю её губки… те самые губки, чувствуя как тело девушки трепещет в ожидании.

— Теперь видишь куда совать? — спрашиваю я, взглядом показывая на ожидающую удовольствия дырочку.

— Да! — выдыхает он.

Выдыхает и принимается за дело.

А я… я ухожу, потому что первая брачная ночь сегодня не только у моего братца.

* * *

НОВЫЙ ТОКИО.

ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ…

Необычный шпиль крыши дома Тринити виден издалека на фоне багрового вечернего солнца и я направляю Орлана прямо к нему.

Для хозяина этого странного для Нового Токио дома у меня есть несколько очень больших новостей.

За эти две недели после моей свадьбы произошло очень много всякого. И хорошего, и плохого. Из хорошего — стены нашего будущего нового города уже выросли до высоты в три десятка метров — не меньше — и теперь грозно возвышаются над равниной.

Рабочие все эти дни трудились на славу и сделали даже больше чем я ожидал. Кажется, они соскучились по интересной работе, в которой можно проявить творческую жилку — раньше, там в шахте, ничего такого от них не требовалось.

Толстенные стены, по которым запросто может промаршировать отряд солдат, украсили зубьями, бойницами и башнями. На вершине каждой из башен устроили широченные площадки для боевых кукол — хорошо что я вспомнил и сказал об этом Джуну перед отлётом в прошлый раз.

Ту часть стены, которая висит на рекой, укрепили стальными решётками до самого дна и теперь и эти участки стали неприступными.

Сделали и ворота — огромные, подъёмные, полностью закованные в металл и настолько тяжелые, что поднять их под силу только десятку огромных механизмов — я видел как они это делали, слышал лязг толстенных цепей и мне понравилось это. Прямо перед воротами вырыли небольшой ров — пока небольшой, позже мы его углубим и расширим. Надо рвом — мост, тоже подъёмный как и ворота — теперь с земли штурмовать их будет сложно.

Стены, впрочем, как оказалось, быстро растут только в первые дни, потом с каждым днём всё медленнее и медленнее. Корни каменного дерева как будто вытягивают все соки из земли на которых поднялись. Даже трава перестаёт расти вокруг. Трава и … всё остальное. Меня это немного пугает. Немного. Эта штука словно высасывает жизнь из всего вокруг.

Потом земля под ними станет совсем мёртвой и тогда рост остановится?

И кстати — рабочие уже попробовали настаивать на корнях каменного дерева вино, говорят после него приходят странные видения. Очень странные видения.

В поле вокруг стен положили много, очень много, следящих талисманов — камней, который вспыхивают огнём как только к ним приблизится кто-нибудь крупнее лисы. Из-за хидо рыскающих неподалёку эти пылающие камни вспыхивают то там, то здесь, придавая равнине волшебный вид.