Нерождённый #3

— Почему? — когда я я говорю с И-себа вот так, с закрытыми глазами, когда жар из печи трогает моё лицо — мне кажется что он сам Сатана…

Почему бы и нет? Почему И-себа не может быть самим Дьяволом?

— Мой ответ изменит будущее.

— Не понимаю.

— Тебе не нужно понимать, Иниро. Просто делай своё дело и будь что будет.

Он прав — я успокаиваюсь. Жизнь Императора сейчас от меня на расстоянии вытянутой руки. Руки, в пальцах которой зажат шигиру.

Я слышу удар гонга, далёкий как эхо чужих звезд.

Первый поединок?

Сколько мне еще ждать?

Пожалуй, третьего гонга… да, пусть третий гонг возвестит о смерти Императора.

Перед закрытыми глазами вдруг бесконечной чередой картинок пробегает вся моя жизнь… от самых первых дней детства, когда всё ещё как в тумане, и до появления И-себа, который убил меня. Все эти очень живые картинки вспыхивают передо мной, сменяя друг друга, вспыхивают и гаснут в сумраке памяти…

Что это?

Не вестник ли это моей близкой смерти?

К чёрту предчувствия и предзнаменования — всё будет хорошо. Я не собираюсь проигрывать.

Второй удар гонга… я чувствую как сердце моё начинает биться сильнее.

Вдруг вспоминаю слова Нира о Рэйден — «никого опаснее её я не встречал». Опрометчивое суждение. Всегда нужно судить по по финалу… Рэйден проиграла, а, значит, оказалась не такой уж и опасной. Да даже то, что она смогла попасть в руки охраны, пусть даже это и были рыцари Крови… не так уж она и сильна… была.

Третий удар гонга…

Вот и всё.

— Он здесь? — я открываю глаза и разглядываю багровое, пропитанное кровью, небо.

— Да.

— А стена… стена защищает его?

— Да.

— И Рыцари Крови?

— Замерли в одном шаге от стены.

— Хорошо, — снова закрываю глаза. Всего на одно мгновение. Совсем скоро мой выход. И мой финальный аккорд в этой долгой песне смерти.

* * *

Первое, что я вижу когда выхожу из тени — лицо того, кого я пришёл убить.

Я впервые вижу его так близко — чёрные идеальной формы брови и усы, тонкий рот в довольной улыбке — там у меня за спиной, на поле Стадиума, сейчас явно происходит что-то интересное.

Он тоже видит меня — не мог не увидеть. В одно мгновение радость на его лице сменяется ужасом — он всё понимает.

И шигиру в моей руке он тоже видит. Шигиру в правой, а нож в левой — я хочу успеть поставить свою метку.

Он видит меня и кричит, в надежде выжить. Но нет, его крик сейчас это зов смерти — я не отпущу того, за кем пришёл.

Прыгаю вперёд, зверем уставшим ждать свою добычу, и засовываю лезвие шигиру ему в грудь. Засовываю ломая рёбра, вспарывая золото одежд.

Он пытается встать, но тут же получает новый удар в грудь и снова садится заливаясь кровью. Я вижу как мертвеют его глаза и снова бью вдогонку — смерть тысячи ударов, а я нанёс всего три.

Я не хочу промахнуться, я не хочу оставить его живым и проиграть как Рэйден.

Рыцари Крови — их багровые одежды и золотые маски я вижу тоже. Они совсем близко, они еще надеются спасти того, кого уже не спасти.

Они рубят мечами невидимую стену, разбивая лезвия на осколки, а потом лишившись оружия царапают её, ломая ногти, в пустой надежде разрушить препятствие, которое сейчас мешает спасти их господина. Нир переиграл сам себя, оградив Императора от любой помощи. Он создал идеальную защиту для убийцы… для меня.

Я не хочу рисковать — бью рукоятью шигиру Императору в лицо и когда его голова запрокидывается, перерезаю горло. Перерезаю глубоко, до треска позвонков и хрящей, старясь не утонуть в крови, которая бьёт из разрубленной глотки.

Даже в если в этом теле останется капля жизни — я убью и её.

Отступаю, разглядывая бьющееся в агонии тело

Всё!

Он уже не сможет выжить. Не сможет! Я победил.

Пора ставить метку.

Снова бью шигиру емув грудь, уже мёртвому, вспарывая и выворачивая рёбра, удар за ударом, пока грудь мертвеца не становится похожей на выпотрошенного зайца. И тогда я вижу его сердце.

Мёртвое,

И я бросаю нож, нож которым должен был поставить метку… а вместо него беру сердце.

Беру, вытягиваю перед собой руку… смотрю на сердце в своей руке и словно жду… Жду?! Но мне не нужно ждать, мне нельзя ждать!

А потом сердце в моей руке вспыхивает. Ярким огнём, сжигая мою ладонь до костей.

Сжигая мою надежду на победу.

Проклятая Рэйден! Ты жива? Ты во мне? А я ведь уже похоронил тебя!

Я вдруг понимаю! Я должен был понять раньше — непобедимая Рэйден без единого ядра.

Первородная!

Она стала Пауком… или всегда была им.

И теперь в четвёртой форме Первородных она во мне… и она исполнила этот контракт. Она, не я!

Я вспоминаю слова И-себа — «в четвёртой форме они оставляют своё тело и вселяются в тела других, в спящих или тех, кто доверяет им. Вселяются чтобы подчинить».

Почему я не догадался!

Ри… утром на моей постели… она не спала. Это всего лишь брошенное тело Рэйден, в которое она вернётся позже. Шкура змеи на камне. Рэйден сейчас во мне… или уже ушла, ведь я исполнил то, что ей нужно было — сжёг сердце Императора.

Я вдруг вижу Нира.

На одной из аллей ведущих к ложе. Совсем близко.