Нерусская Русь

До сих пор Петра III и Павла I считают такими чудовищами: выродками и негодяями, психами на троне. А в народе Павла Петровича любили. Он велел сечь дворян, нарушая Манифест о вольности дворянской? Но солдаты испытывали от этого в основном элементарное злорадство. И был он очень популярен, Павел Петрович. Уже в XX веке появилась легенда в Павловске, связанная с гибелью нескольких подростков: в конце 1940-х годов мальчики погибли, неосторожно играя в развалинах парковых павильонов. Так вот, рассказывали, что призрачный Павел гуляет по аллеям в компании этих подростков, что-то рассказывает им.

Ни на чем не настаиваю, но невозможно представить себе такую же легенду об Анне Ивановне или о Екатерине.

Николай I, ритуально ненавидимый русскими либералами, тоже был популярен в народе, а вот «царя-Освободителя», Александра II, в народе никогда не почитали. Кстати, и особой благодарности за освобождение он не удостоился… да и неудивительно! Освободил-то он крестьян не больше, чем его отец! Интеллигенция предпочла забыть; сегодня мало кто знает, что было освобождено при Александре II всего 28 % крестьян… Остальных уже освободили при Николае I. Сам же способ освобождения 1861 года разорял людей до такой степени, что крестьяне потеряли почти всю свою землю, превращаясь из самостоятельных хозяев в арендаторов и батраков. Выкупая же самих себя, «временнообязанные» сохранялись как «почти крепостные» до 1905 года. Получается, что интеллигенция это забывала или игнорировала, а «русские туземцы» это прекрасно помнили и учитывали.

Народники пели песни о народном герое Стеньке Разине, но это чисто интеллигентский миф. В народных сказаниях Разин – страшный преступник, обреченный в аду вечно грызть раскаленные кирпичи.

Впрочем, продолжать можно долго. Слава еще ожидает человека, который напишет историю России с позиции 98 % ее населения.

Негласный договор

Разные цари правят между 1741 и 1762 годами, между ними очень мало общего. Но в некоторых отношениях правительства Елизаветы, а потом Петра III и Екатерины II так последовательно продолжают начатое Анной Ивановной, словно это одно правительство одного царя. Каждый дает что-то дворянству, а последующие только расширяют, дают новое и новое.

Дворянам все больше и больше позволяли не служить, а одновременно все возрастали права помещика по отношению к крепостным. Указом от 6 мая 1736 года помещик сам определял меру наказания крестьянину за побег.

Елизавета не отбирает ничего из данного дворянству Анной и добавляет к этому привилегии и права гвардии. При ней же появился Дворянский банк, дававший ссуды под 6 % годовых. Фактически банк экономически поддерживал дворянство, делая их поместья более доходными.

Указом от 2 мая 1758 года помещик должен был наблюдать за состоянием своих крепостных. 13 декабря 1760 года помещики могли ссылать своих крепостных в Сибирь, на поселение, а засчитывать их отправку как сдачу рекрутов. Крепостные не могли даже добровольно уходить в солдаты, и эта последняя печальная дорога из крепостного состояния оказалась для них отрезана.

В 1754 году по инициативе Петра Шувалова создается Комиссия для разработки нового Уложения взамен безнадежно устаревшего Соборного Уложения 1649 года. Смерть Елизаветы в 1761 году не позволила завершить эту работу, но с текстом работал целый коллектив, до тридцати человек.

К 1761 году, к концу правления Елизаветы, была закончена третья и притом важнейшая часть: «О состоянии подданных вообще». Часть, определявшая, на какие сословия подразделяется русское общество, какие привилегии и обязанности имеют эти сословия и в каких отношениях они находятся.

Скажем коротко: дворянство, согласно этому документу, получало все. Абсолютно все. «Уложение» составлено так, словно дворянство и правда есть все население Российской империи.

А крестьянство отдается во власть дворян так, как будто крестьянство не часть населения страны, а часть животного мира.

«Дворянство имеет над людьми и крестяны своими мужескаго и женскаго полу и над имением их полную власть без изъяна, кроме отнятия живота и наказания кнутом и произведения над оными пыток. И для того волен всякий дворянин тех своих людей и крестьян продавать и закладывать, в приданные и в рекруты отдавать и во всякие крепости укреплять, на волю и для промыслу на время, а вдов и девок для замужества за посторонних отпускать, из деревень в другия свои деревни… переводить и разным художествам и мастерствам обучать, мужеску полу жениться, а женскому замуж идтить позволять и, по изволению своему, во услужение, в работы и посылки употреблять и всякие, кроме вышеописанных, наказания чинить или для наказания в судебные правительства представлять и по рассуждению своему. Прощение чинить и от того наказания освобождать»[95].

Не думаю, чтобы этот документ нуждался в комментариях.