Нервный срыв

– Я надеялся, что ты это скажешь! – Джон достает из кармана две фунтовые монеты. – Тогда и за парковку заплачу. Или ты хотела сама взять талончик?

– Ой, а про парковку я и не подумала! – Я округляю глаза. – Хватит и одного фунта, мне только на час.

– Ну, это если я не уговорю тебя еще и пообедать в довесок к кофе.

– М-м-м… Почему бы и нет? – Настроение улучшается: ближайшие два часа заполнены. – Только если ты позволишь мне потом вернуть долг!

– Заметано. – С этими словами Джон идет к парковочному автомату и опускает монеты, потом возвращается и протягивает мне в окно талон.

– Спасибо!

Я выхожу из машины, и он кивает на мои ноги:

– Классные тапочки.

Опустив глаза, я вижу мамины старые коричневые мокасины, в которых обычно работаю в саду.

– Ой, я с цветами возилась и забыла переобуться, – смеюсь я. – Ты точно не против показываться со мной на людях?

– Абсолютно. Куда хочешь пойти?

– Куда отведешь.

– Может, в «Костеллос»?

– А у тебя есть время?

– Полно. А у тебя? Ты не торопишься?

– Нет, совсем не тороплюсь.

Следующие два часа проходят просто восхитительно. Я совсем не хочу, чтобы они заканчивались, и при мысли о том, что я поеду домой и останусь там наедине с собой, снова впадаю в уныние. Я поспешно делаю глоток воды.

– Спасибо тебе, – говорю я, когда Джон просит счет. – Мне это было нужно.

– Мне тоже.

– Да? Почему?

– Ну, я чувствую себя каким-то неприкаянным с тех пор, как от меня ушла девушка. А у тебя что? Почему тебе нужно было развеяться? Тебя больше не преследуют звонками?

– Какими звонками? – резко спрашиваю я.

– Из колл-центра которые. Мои уши потом долго отходили от твоей отповеди…

– О, мне до сих пор стыдно за это!

– Надеюсь, ты не поэтому не пришла в пятницу в бар? Мы без тебя скучали.

– Ой, я и забыла совсем… – На меня вновь обрушиваются все мои опасения. – Извини, Джон, мне очень неудобно.

– Ну что ты, все в порядке. Ты же сказала, что Мэттью берет отпуск и вы можете уехать куда-нибудь, – напоминает он.

Я чувствую, что должна сказать что-нибудь, должна спросить, как они провели время, но у меня нет сил на разговор.

– Ты в порядке? – озабоченно спрашивает Джон. – У тебя какой-то расстроенный вид.

Я киваю, глядя в сторону, на Хай-стрит, на всех этих людей, живущих своей жизнью.

– Просто это лето выдалось очень странным.

– Хочешь об этом поговорить?

Я медленно качаю головой:

– Ты решишь, что я сошла с ума.

– Никогда в жизни.

Взглянув ему в лицо, я пытаюсь улыбнуться:

– Вообще-то действительно есть такая вероятность, что я сойду с ума. Моя мама несколько лет перед смертью страдала деменцией. И я боюсь, что со мной будет то же самое.

Джон протягивает руку, и на секунду мне кажется, что сейчас он накроет мою ладонь своей, но он берет стакан с водой.

– Деменция и сумасшествие – разные вещи, – замечает он, делая глоток.

– Ну да, – соглашаюсь я.

– Тебе поставили диагноз?

– Пока нет. Надо показаться специалисту. Но я, наверно, забуду прийти. – Тут мы оба смеемся, причем я никак не могу остановиться. – Господи, как же здорово снова смеяться! – восклицаю я, все еще хихикая.

– Ну, насколько я могу судить, ты совсем не похожа на сумасшедшую.

– Это потому, что ты со мной не живешь и не видишь меня каждый день. Мэттью не очень весело, когда я постоянно делаю всякие глупости. Например, забываю переобуться или оставляю дома сумку.

– Это говорит лишь о том, что человек уходил из дома в спешке. А вовсе не о сумасшествии. – Он вопросительно смотрит мне в лицо, не отводя пытливый взгляд темных глаз. – Ты спешила?

Я пожимаю плечами:

– Я просто не люблю теперь оставаться дома одна.

– С тех пор, как убили Джейн?

– Понимаешь, меня все пугает. К тому же наш дом стоит на отшибе.

– Но поблизости есть еще дома?

– Да, но… – Я пытаюсь решить, стоит ли раскрыть ему природу этих молчаливых звонков и рассказать о новом соседе; официантка приносит счет, и я понимаю, что момент упущен.

– А тут еще и на работу скоро, – подхватывает Джон, доставая бумажник. – Столько всего нужно сделать, и совсем нет времени прохлаждаться. – Он округляет глаза: – Собрание уже двадцать восьмого! Только не говори, что ты уже подготовила учебный план на весь семестр.

– Я еще даже в программу не заглядывала, – признаюсь я.

Джон потягивается, и под слегка задравшейся футболкой открывается загар.

– Я тоже, – доверительным тоном сообщает он, ухмыляясь.

– Что, правда?

– Честное слово.

У меня вырывается вздох облегчения.

– Ты не представляешь, как мне сейчас полегчало! Я вчера столкнулась с Конни в Касл-Уэллсе, и она сказала, что почти закончила.

Джон замирает с открытым ртом, изображая благоговение.

– А еще она сказала, что ты тоже не пошел к ней в тот вечер, – продолжаю я, глядя на него с любопытством. – После вечеринки по случаю окончания учебного года.

– Не пошел. Не захотелось идти.

– Понятно, – киваю я.

– Да и какой был смысл идти туда без тебя? – недолго думая, добавляет он.

– И правда, никакого, – подхватываю я. – Я ведь душа компании, знаешь ли!

– Вот именно, – смеется он, однако мы оба понимаем, что он имел в виду другое.

Мы выходим из ресторана, и Джон провожает меня до машины.