Несчастный случай. Старые грехи

— Нет уж, увольте. С меня хватит, — Тамара ответила неожиданно резко и громко. Помолчав с долю секунды, она тихо добавила: — Даже соболезнование выразить некому. У Чайковской нет никого из близких. Прости, Вик, я пойду собираться.

Тома вышла из кухни. Рулетик омлета остался лежать на тарелке. Оставшись один, Виктор некоторое время сидел неподвижно и смотрел на ее тарелку, будто надеялся увидеть там ответ на свой вопрос. «Ты не оставляешь мне выбора, милая!» Он решительно встал и взял телефон. В контактах промелькнула «Лариса Островая». Новак остановил поиск и нажал на значок трубки. Пока шли гудки вызова, он доел остывший омлет и вытер губы салфеткой.

7

Было еще очень рано. Утро только вступало в свои права. Осветились первыми розовыми лучами верхние этажи высотных домов; на кончиках веток старых деревьев вспыхнули сотни зеленых свечей — первые почки, а над ними гигантским факелом телебашня приветствовала новый день. Каким он будет для каждого из жителей этого города? Для кого-то станет первым днем жизни, работы, учебы, брака, а для кого-то — последним в жизни. Но для всех, без исключения, будет светить, лениво выползающее на купол небосвода солнце.

На дверях кафе «У Мамеда» привычно болталась табличка «Закрыто», в то время как внутри уже вовсю кипела работа. Кухня наполнялась жаром и запахами свежевыпеченной сдобы. Заведение славилось своей кухней, особенно кондитерскими изделиями, изысканными восточными сладостями. Вальтер не скупился на поддержание имиджа лучшей кондитерской города. На него работал потомственный кулинар-афганец, которого он выписал из Стамбула.

Сам хозяин редко вникал в работу отлаженного до мелочей механизма. Отлично подобранная команда не нуждалась в личной опеке.

И все равно Вальтер появлялся в кафе вместе с первыми работниками около 6 утра, а случалось, и оставался ночевать в кабинете, вполне приспособленном для подобных случаев.

И сейчас он был здесь. Играл сам с собой в бильярдном зале на три стола. Водилась за ним подобная блажь. Это был его метод прислушаться ко своей интуиции. Если он выигрывал — давал ход делу, а вот если проигрывал…

Примеряясь кием к очередному шару, он пригнулся и прищурил глаз. Удар! Дуплет удался. Вальтер погладил себя по выступающему подбородку. За его спиной кто-то захлопал в ладоши и воскликнул: «Браво!»

Вальтер обернулся:

— Фигасе! Кого я вижу!

Прислонившись к соседнему столу спиной, за ним наблюдал Князь.

Вальтер положил кий, раскрыл объятия и шагнул навстречу другу юности:

— Скатаем, Князь? А то молодежь играть не умеет. У них игрушки на компьютерах.

Князь не сменил ни стиля одежды со времен их бурной молодости, ни манеры смотреть исподлобья. На нем, как и двадцать лет назад, были кожаный плащ, стильная шляпа и классические туфли. Только теперь вещи выглядели кричаще дорогими, брендовыми, а не купленные на польской границе у местных фарцовщиков, да и размером они были побольше. Раза эдак в три. Князь отрастил волосы, второй подбородок и солидное брюшко, в отличие от Вальтера, который по-прежнему оставался стройным и гибким, разве что былая стройность превратилась в сухощавость, а гибкость в жилистость.

Князь отклонился от объятий Вальтера.

— Я не играть пришел, Вальтер. Сам знаешь, что случилось.

Тот посерьезнел и отступил.

— Ах, это? Я только вчера выяснил, что люди, которых я консультирую, ущемили твои интересы. Я не был в курсе, брат.

— Вот именно «брат». Когда мы были моложе, братьев не кидали.

Перед глазами Вальтера всплыл котлован на заброшенной стройке и тело Кости Хмеля, подставного мента, на песчаном краю ямы. В тот день там мог лежать сам Вальтер, если бы тогда Князь не нарисовался так вовремя.

Вальтер жестом пригласил Князя сесть в одно из кресел, стоявших у стены. На что тот отрицательно покачал головой. Он еще не закончил разговора. Вальтер сверкнул глазами, но внешне остался спокоен, только развел руками, мол, не хочешь — не надо.

— Не сердись, Князь. Этого Жору Солтиса ко мне направил партнер по бизнесу. Но я честно не знал, что Солтис раньше платил тебе за решение своих проблем. Иначе отказал бы. Мне чужого не надо.

— Если не считать девки, которая ушла от меня к тебе.

Вальтер дернулся, его женщину девкой называть нельзя было никому, но, положа руку на сердце, Князь имел право психовать на этот счет, хотя времени уже прошло достаточно, чтобы он смирился.

— Ты мне это предъявить хочешь?

«Братья» буравили друг друга взглядами, и Вальтер снова победил. Потому что он действительно любил, а любовь — это страшная сила, как известно. И оправдывает даже такой отчаянный поступок, как воровство. Правда, тут решение было как раз не его. Она так решила сама. И пришла сама. И осталась, зная, что будет довольствоваться ролью любовницы, ведь Данила Мамедов был женат и растил детей. Наверное, потому, что Князь с женщинами обращался, как с предметами роскоши, менял раз в сезон, не скупясь во время цветочно-конфетного периода, а Вальтер, Вальтер прикипал душой. А душа, она ведь 21 грамм весит, многих вместить не может.

Словно в подтверждение этих мыслей Князь хмыкнул: