Несгибаемый

Но этот вопрос решился куда проще, чем Петр мог надеяться. Просто он вспомнил, что в Красноярске есть железнодорожное училище. Договориться с дирекцией училища о том, что они закроют глаза на отсутствие своих питомцев в начале сентября и позволят им досрочно сдать весенние репетиции, оказалось довольно просто. Ну отдал пару-тройку сотенных ассигнаций. Невелика потеря.

Правда, договариваться по поводу сдачи экзаменов Петр и не подумал. Тут уж все зависит от самих учащихся. Брать к себе на работу двоечников он решительно не желал. Они ведь ему все машины погубят в первый же день. Еще и себя покалечат, а то и кого прихватят. Подбор кадров Петр возложил на Митю, который уже практически полностью оправился от раны и сейчас корпел за партой. Не сказать, что парня это радовало, но иного выхода старший наставник ему попросту не оставил. Учиться, и точка.

– Петя, ты бы там в столице поаккуратнее, – оглаживая бобровый воротник его пальто, со вздохом напутствовала Аксинья.

Петр посмотрел на женщину внимательным взглядом и едва удержался от вздоха. Хорошая баба, он к ней со всем уважением и лаской. Но… Не связывать же с ней свою жизнь. Тут дело даже не в детях, с которыми он отлично ладил и к которым, чего уж там, привязался, почитая себя их старшим братом. И даже не в том, что она гораздо старше. Просто… Ну не любил он ее. Глотку любому за нее порвет, а вот мужем ее себя не видит.

– Не волнуйся, Аксинья. Я же как та кошка, в любой ситуации извернусь и на ноги встану. Не раз уж доказывал.

– Доказывал. Только больше не нужно. Я ить ни на что не рассчитываю, Петя. Просто поберегись. Худо мне будет, коли с тобой что случится. С мужем четверых деток нажила, почитала его, как водится, и горевала всем сердцем, когда похоронку получила. Но если с тобой… Мне куда как горше придется.

Так, все. Это уже начинает превращаться в дурную примету. Вот так попереживает она, а Петр потом лопатой неприятности разгребает. Нет, пока-то это выходило в плюс, но ну их к лешему, такие плюсы. Дважды чуть головы не лишился. Кхм. Вообще-то и побольше.

Решено. Как только вернется, тут же съедет. Усадьба своя ему ни к чему. Снимет просторную квартиру в одном из доходных домов братьев Гадаловых. Это уже и престижно, и от Аксиньи подальше. Нет, забывать об этой семье Петр и не подумает. Они ему как родные стали. Но с Аксиньей… Ну разве только изредка, так чтобы баба совсем не отчаялась. А там, глядишь, и мужичка какого посправней для нее удастся присмотреть.

Хотя… Тяжко в России с мужиками после такой-то войны. И Сибирь с Дальним Востоком, несмотря на то что раньше перекос был в мужскую сторону, сегодня не исключение. Правда, пытаются бабы решить эту проблему, привечая к себе выходящих на свободу каторжан. Но среди таких кадров со справными мужиками полная беда.

Когда вышел на улицу, Митя уже пристроил позади кузовка саней объемистый чемодан. Оброс Петр имуществом, причем достаточно дорогим. А то как же, положение обязывает. И потом, тут ведь встречают по одежке. Вот если будут у него за плечами миллионы, тогда другое дело. Тогда он может хоть в исподнем расхаживать, все будут почитать за честь иметь с ним дело. А сейчас он, по сути, сам состоит в числе этих самых «всех».

С Митей пожали друг другу руки, как равные. Да что там говорить – как боевые товарищи. И пусть Мите так и не пришлось ни разу выстрелить, под смертью они вместе ходили. Парень проявил настоящий характер. Будучи раненным, был готов помочь Петру. Даже такая, не подкрепленная действием решимость уже дорогого стоит. Хотя бы потому, что придала Пастухову дополнительных сил.

– Гляди тут, береги своих, – напутствовал парнишку Петр.

Хм. От Аксиньи передалось, что ли. Он ведь планирует отсутствовать не больше трех недель. Причем это максимум.

– Все будет хорошо, дядь Петр, – задорно улыбнувшись, пообещал Митя.

Петр забрался в кузовок, накинул на себя овчину. Оно вроде и не вьюжит, но мороз крепкий. Извозчик тут же тронул по направлению к железной дороге. А куда еще-то, в другую строну уже околица. Несутся резвые сани, только снежная взвесь за ними.

– Давай-ка, братец, на аэродром, – распорядился Петр.

– Понял, барин.

Ну да. Был таковой в Красноярске. Сейчас аэродромы росли по империи, как грибы после дождя. Правда, с прямым рейсом Красноярск – Петроград имелись некие трудности. Не было пока самолетов, способных покрывать подобные расстояния. Пусть и ставили рекорды с завидной регулярностью. Авиаконструкторы самозабвенно соревновались друг с другом, всячески стремясь обойти соперников. Быстрее, выше и дальше. Вот смысл их жизни и деятельности.

Предприимчивые дельцы не могли оставить без внимания такой новый вид транспорта, как пассажирские авиаперевозки. Ведь тот же знаменитый бомбардировщик «Илья Муромец» изначально проектировался как пассажирский самолет. И испытания он проходил именно в этом плане. В нем был достаточно комфортный отапливаемый салон с креслами, карточным столиком и уборной комнатой.