Несломленная (СИ)

      Хорошо, когда на свете есть друзья. Затопившая его было беспросветная тоска рассеялась, оставив после себя только маленькие клочки уже ничего не значащих сомнений. И с утра вынужденная женитьба, наконец, стала желанным событием, которое навсегда соединит его с любимой. И не нужно будет бояться, что она исчезнет из его жизни. И вся его суровая, неухоженная, как дикая тайга, жизнь обретет, наконец, смысл.

?  ?   ?

     Недолго посовещавшись, будущие супруги решили, что до свадьбы Алена продолжает жить в своей московской квартире, прежде всего, чтобы не пришлось объяснять родителям причины скоропалительного замужества. А Феликс - пока в Росташкове и одновременно устраивает дела по переводу в Москву. А на выходные он приезжает к ней. Так у них будет больше возможности побыть вдвоем. Ведь находясь в родительском доме, Алена все равно не сможет ночевать у него. А Феликс уже не хотел быть ограниченным в правах на любимую. Пусть два дня в неделю – но целиком, безраздельно.

     Потягиваясь, радуясь, что можно просто поваляться в обнимку со своей девочкой, Феликс пребывал в расслабленном, благостном состоянии. Однако его безжалостно вытащил из нирваны телефонный звонок. Он вышел на кухню, намереваясь заодно и чайник поставить.

    Алена проснулась, когда Феликс осторожно вытаскивал из-под нее руку. Уткнувшись носом в подушку, где только что лежала его голова, она на несколько мгновений затаила дыхание, вдыхала родной запах и хотела плакать от счастья. Затем обняла ее, словно живое существо и от переполнявшей душу нежности, поцеловала. Будто подушка могла передать Феликсу свои ощущения…

     Потом решила, что пора и вставать, потому что побаловать любимого чашечкой кофе было для нее одной из радостей жизни.

      Открывая дверь, ведущую в кухню, она услышала обрывок разговора, от которого она чуть не сползла по стеночке от страха:

       - Да не могу я сейчас говорить, мы ж договаривались, что ты не звонишь в выходные.

      Произнося последние слова, он с ужасом увидел белое, как мел, лицо Алены и ее сиюминутную готовность потерять сознание.

    Невысказанный вопрос, казалось, раскалил воздух кухни, как тепловая пушка. Было нечем дышать, а руки вдруг стали лишними - Феликс почему-то не знал, куда их деть. От волнения пересохло горло, и он только и смог хрипло сказать:

      - Алена, это не то, о чем ты подумала.

       - А о чем я должна подумать? - дрожащим голосом спросила она, глаза предательски стали влажными, и только последние остатки воли сдерживали ее от судорожного всхлипывания и слезоизвержения.

       Выдохнув, Феликс подошел к ней и крепко обнял одной рукой, нежно гладя другой по голове.

     - Правильно, ни о чем. Ты мне веришь? – задав этот вопрос, Феликс внутренне сжался. От ее ответа зависела вся их жизнь. У него было стойкое убеждение, по живучести которое можно приравнять к неистребимой породе тараканов в голове, что любовь подразумевает безграничное доверие. И если мужчина сказал, что ему нужно верить, значит, его женщина должна верить. Иначе это не любовь. Это убеждение подкреплялось еще одним постулатом – мужчина не должен оправдываться, это унизительно. Если виноват – постарайся исправить свою оплошность, а если не виноват, тогда тем более нечего доказывать правоту.

Это были его «пунктики», сложившиеся годами, и он не готов был от них отказаться, ибо они были частью его личности. И он отчаянно надеялся, что Алена принимает его всего, целиком и любит таким, как есть.

    Для Алены эти секунды тоже были моментом истины. Как в любой женской головке услышанное могло трактоваться однозначно – ему звонит другая женщина. Требовать объяснений – значит унизить любимого подозрением. Он сказал, что услышанный обрывок ничего не значит. Кому верить – генетически обусловленной женской подозрительности и ревности, которые приводят к скандалам, битью посуды, а то и лица, или единственному мужчине, горячо любимому, несмотря на все «Не», которые стояли между ними?

     Она посмотрела на Феликса и увидела в его глазах тревогу, надежду, любовь. Лжи в них не было.

    - Верю, - сказала она, и выдохнули оба, прильнув друг к другу. Первый скандал еще не начавшейся семейной жизни был предотвращен, а сам инцидент очередной раз заставил их замереть от счастья. Эта грань счастья называлась доверие, взаимопонимание и взаимопринятие. Без которых невозможны сюрпризы. А как раз о сюрпризе Феликс и не хотел рассказывать Алене и просил главного устроителя этого сюрприза Рогозина не звонить в то время, когда Алена может услышать разговор.

Глава Как там наш черноглазик?

     Феликс который день не находил себе места. Дата росписи приближалась, родители были уже в курсе всего. Он приезжает к Алене уже на правах будущего мужа, не спрашивая разрешения. Они спят в одной кровати, но какая-то невидимая стена не позволяет сказать: «Спасибо, Вселенная, я счастлив!»

     Их жизнь приняла размеренный ход, Алена старается сделать ему приятное. Готовит вкусности. Но…

     Не будучи сильно большим экспертом именно в отношениях, Ярцев позвонил другу, ибо душевные терзания уже превысили предельно допустимый уровень.