Несносный Шварцвальд

Из комнаты со второго этажа слышатся голоса девчонок, и я вмиг забыв обо всём, поднимаюсь к ним и вваливаюсь в комнату Али. Все четверо как раз натягивают ветровки и кофты, чтобы не быть искусанными летающими кровопийцами во время традиционного распития пива в беседке. Завидев меня, Анита широко улыбается.

– О, вы же расстались десять минут назад с Алькой. Уже соскучился?

Альбина оборачивается, услышав слова Ниты, и оголяет зубки. Я подхожу и не стесняясь целую её. Черт, мы и правда провели порознь каких-то несколько минут, пока я переодевался у себя и брал ключи от тачки, но мне уже катастрофически не хватает её в моих руках.

– Красотки, прикройте нас, мы с Алей уезжаем, – обращаюсь к девчонкам, нехотя оторвавшись от цитрусовых губ.

– Куда? – хор в четыре голоса облетает комнату. Аля удивленно хмурит брови.

– Покатаемся немного. Заебался здесь сидеть.

– Покидать территорию лагеря запрещено, – Апельсинка пытается возразить, но это так же тщетно, как заставить Кристину перестать на меня пялиться.

– Это правило. А мы с тобой исключение.

– Не думаю, что Лавр это оценит.

– А он и не узнает. Правда ведь? – обвожу вопросительный взглядом присутствующих и останавливаюсь на той, кто меньше всех разбирается в розетках. Чувствую, что эта стерва еще себя проявит, и чтобы не давать ей лишнего повода, нужно пресечь даже малейшее желание на корню.

Крис неохотно пожимает плечами.

– Если вы не спалитесь, то и не узнает.

Вот и отлично!

Спустя пять минут мы отчаливаем от ворот лагеря. Охранники в курсе о моих планах, поэтому без проблем пропускают нас.

– Куда мы едем? – интересуется Аля, сбросив кроссовки и усевшись с ногами на сидении. Похоже дорога ее мало интересует, потому что синие глаза обращены прямиком на меня, и я ловлю от этого чистый кайф.

– Кататься по городу, – опускаю стекло в своей любимой Бэхе восьмерке и, подкурив сигарету, закидываю локоть на дверцу.

– Кататься?

– Мхм. И в Мак заедем. Я скоро сдуюсь на этой гречке. Хочу нормально пожрать. Мне же энергия необходима.

– Для чего это?

– Так у меня с голодухи шпага падет до начала боя. А я люблю всеночные сражения.

Догадываюсь, как Аля сейчас закатывает глаза. Стреляю в нее взглядом. И точно. Пухлые губы даже не прячут саркастической улыбки.

– Я заметила. Только боюсь, она у тебя не падет, даже если ты не будешь есть дня три. Стойкий оловянный солдатик.

Я смеюсь, и притормозив на светофоре, тяну к себе Альбину за затылок. Она даже не думает сопротивляться. Послушная маленькая Квинни знает, что я хочу сделать, и опережает меня. Дерзко проводит языком по моим губам и я, приоткрыв рот, впускаю ее внутрь. В висках моментально нарастает пульс от того, как она осмелела и больше не смущается делать то, что ей хочется. Мы уплываем в глубокий жаркий поцелуй. Сосу ее язычок, срывая с губ протяжный стон.

Походу светофор успел переключиться на зеленый, судя по нетерпеливым гудкам сзади. Высовываю руку с сигаретой и тычу фак кому бы то ни было. Мне по*уй на всех. Я в Раю.

– Снимите комнату, придурки, – слышится психованный крик из окна, когда недовольному водиле приходится нас объезжать.

Аля вздрагивывает, выныривая из нашего мыльного пузыря, и отодвигается обратно.

– Прости, – прикусывает припухшие губы, и я не удержавшись веду по ним большим пальцем.

– У него прощения проси, – киваю на свой подскочивший, как на батуте, член, – Это ему теперь мучиться.

– Слушаюсь, сэр, – намеренно повторяет сегодняшнюю фразу, дерзко открыв рот и втянув в него мой палец. Кажется, я сейчас понял, что значит гребаный передоз. Шифер растекся от переизбытка флирта, и если я сейчас не получу свою откачку, меня можно будет отпевать от перепроизводства спермы в яйцах.

Чертыхнувшись, вышвыриваю сигарету и со свистом выворачиваю руль на ближайшую парковку в одном из дворов спального района. А спустя двадцать минут прокачки тачки нашими активными телодвижениями, криками Альбины и проверки обивки на прочность, выруливаю обратно на трассу с дебильной облегченной улыбкой на физиономии.

– Кошмар, Шварцвальд, – выдыхает Апельсинка, прикладывая свой смартфон к горящей щеке в тщетной попытке охладиться. Светлые волосы смешно торчат в разные стороны, подкидывая мне идею о том, чтобы называть теперь это ее состояние «Отшварцена по полной».

– Что кошмар? Ты кричала громче, чем чайки на море, сладкая.

– Я с тобой с ума сойду.

– Сходи. Я не против. Желательно неизлечимо, – подмигиваю и возвращаю взгляд на дорогу. Мне кажется, что со мной сейчас как раз это и происходит. С появлением Али произошел какой-то заклин в мозге, и ни о чем, кроме как об этой девочке, я думать целыми днями не могу.

– Слушай, – обращает на себя внимание моя витаминка, – Все хотела спросить, это мне теперь на дискотеке вообще ни с кем танцевать кроме тебя нельзя что ли?

– Конечно нет. Что за глупый вопрос? Твоя талия должна быть только в моих руках.

– А если рискну?

– На этот счет у меня припасено достаточное количество песен. Думаю, остальные попонятливее Кравцова будут.