Несостоявшаяся революция

Тем не менее рискнем высказать несколько предположений насчет потенциального революционного кризиса. Во-первых, хотя первотол­чок ему дадут структурные факторы — финансовые и экономические, главенствующее значение для развития кризиса будет иметь уже такая переменная, как морально-психологическое состояние общества и элит. Финансовый кризис — спичка, состояние умов — хворост. Вы­сох он или нет?

Почти треть населения страны (32,5%) выражает готовность к ре­волюционным методам действий для создания более справедливого и эффективного общественного строя. Правда, число людей, пред­почитающих эволюционные изменения революционным, несколько больше (40,4%)[33], но ведь вопросы революции никогда не решались голосованием и формальным соотношением голосов. Хотя потенци­ально революционная позиция этой трети населения не вылилась в актуальные политические действия, само существование значитель­ной и радикально настроенной группы населения свидетельствует о глубинной нестабильности отечественного общества. Для массы лю­дей идея революции не табуирована культурно и приемлема психоло­гически. Выльется ли подобная готовность в революционную стихию? Это как раз зависит от того, найдутся ли у революционной пехоты вожаки и сложится ли революционная констелляция, где одним из главным факторов всегда оказывается поведение элит.

Готовы ли они консолидировано тушить революционный пожар или же разбегутся в разные стороны при первых искрах? Во всех пред­шествующих революционных кризисах разбегались, но такое поведе­ние не обречено повторяться.

Во-вторых, социальный аспект революционного кризиса будет не­разрывно переплетен с национальным, точнее, с русским этническим. Ведь главный социальный вопрос современной России — русский вопрос. Русские составляют социально подавленное и этнически ущемленное большинство страны, социальное и национальное из­мерения в данном случае совпадают. Характерно, что наибольший негативизм в отношении статус-кво демонстрируют как раз левые и националистические настроенные граждане, революционная готов­ность которых выше среднего по стране уровня[34].

В-третьих, до сих пор русские революции совпадали с мировыми (или общеевропейскими) системными кризисами. Судя по тревожной глобальной динамике, не станет исключением и новая революция.

В-четвертых, новая волна русской революции окажется революци­ей низкой интенсивности. По своему физическому и морально-психо­логическому состоянию наше общество способно на бурные разовые выплески напряжения и агрессии, но не на устойчивую вражду и дли­тельную гражданскую войну. Вспышки погромного насилия, массо­вые акции протеста, дезорганизация хозяйственной и общественной жизни — да, идущие друг на друга классы и армии — нет. Совсем без кровопускания вряд ли удастся обойтись, но рек крови быть просто не может. В этом смысле витальная слабость русского народа высту­пает ограничителем масштабов и глубины революции, в частности, революционного насилия.

Однако эта же слабость ставит под сомнение возможность успеш­ного выхода России даже из революции низкой интенсивности. Новая Смута происходит в ситуации русского этнического надлома: впервые за последние пятьсот лет русские перестали ощущать себя сильным, уверенным и успешным в истории народом. Это означает драмати­ческое уменьшение шансов России и русских на повторную «сборку» после очередного приступа Хаоса. Мы не только не знаем, что же «бу­дет с Родиной и нами», но вообще не можем быть уверены, что после новой революционной волны Родина и мы останемся.

В-пятых, даже самая недвусмысленная революционная ситуация не актуализируется, не превратится в революцию в отсутствие силы, способной поднять волну. Здесь к месту вспомнить классическое оп­ределение Ульянова-Ленина, указывающее на критически важную

роль «партии нового типа» в деле перерастания революционной си­туации в революцию. Хотя потенциальная революционная ситуация выглядит выигрышной для русских националистов, более того, это вообще самая благоприятная ситуация для русского национализма за всю его историю, у националистов нет ни малейших шансов ее использовать. К своему решающему испытанию они подошли не­подготовленными.

ПОЧЕМУ НЕ СОСТОЯЛАСЬ НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ (Заключение)

Книга, которую держит в руках читатель, открывает новую па­радигму в понимании русского национализма. Для того, чтобы ее сформулировать, потребовалась самая «малость» — отказаться от ин­теллигентской презумпции презрения к русскому народу и России и признать их безусловную самоценность. Эта позиция находится вне об­ласти науки, она проходит по разряду так называемой дотеоретической аксиоматики. Позитивный взгляд на свой народ, собственную страну и ее историю составляет культурную и психическую норму. И наобо­рот: их негативизация указывает на культурную неполноценность и психическую ущербность индивида или группы, которые придержи­ваются подобного взгляда.