Неспетая песня

Закатив глаза, я возвращаюсь на свое место рядом с ним. Хорошо, послушаю. К тому же я всегда в основном являюсь слушателем.

— Ну, давай уже, и побыстрее, я хочу спать.

— Ты же знаешь моего дядю Ральфа, — напоминает Виджэй.

— Конечно, — подтверждаю я. Мы сталкивались с ним несколько раз, когда я оставался у друга в Саут Лейк Тахо.

— Так вот, — продолжает Виджэй. — Мой дорогой дядя мог бы быть мне вовсе не дядей, а отцом.

— Что?

Виджэй смеется и убирает с лица яркий свет фонаря.

— Ага. Ну, это могло бы произойти, если бы моя мама не начала встречаться с моим отцом после того, как его брат Ральф уехал служить во флотскую школу в Аннаполис, с которым она встречалась до моего отца.

Моя челюсть падает от удивления.

— Твоя мама встречалась с твоим дядей?

Виджэй улыбается во весь рот.

— Да. Они даже пожениться хотели. Но потом он уехал служить, мама ждала, страдала, писала и все такое. Они ругались, потом разошлись, а мой папа оказался рядом.

— Ничего себе, — бормочу я.

— Ну да, как в «Перл Харборе».

Все еще с круглыми от удивления глазами, я смеюсь.

— В «Перл Харборе» они не были братьями.

— Да не важно, — отмахивается Виджэй. — Я веду к тому, что в жизни разное бывает. Со стороны это может выглядеть ненормально, но никто не имеет права их осуждать, ведь никто не был в их шкуре. Конечно, папа с дядей не общались какое-то время, они даже дрались, но ты посмотри на них сейчас.

Вспоминая шумную семью Левитт, которая постоянно приезжает на ужины к родителям Виджэя, их шумные вечера, шутки, игры и семейные посиделки, свидетелем которых я был, сложно представить, что у них было подобное прошлое. До меня постепенно доходит, что пытается донести до меня Виджэй.

Чего мы с Венди больше всего боимся? Для нас в новинку открыться друг другу это ясно как день. Но больше всего мы оба боимся осуждения. Что будут думать и говорить. Ведь она была с Итаном. А я его двоюродный брат, и теперь хочу, чтобы она была со мной.

***

Этой же ночью я просыпаюсь от хрипа. Приглушенный кашель становится громче, но его источник упорно пытается это скрыть. Открыв глаза, я несколько секунд привыкаю к темноте и оглядываю все спальные мешки. Один из них начинает шевелиться, издавая звуки кашля.

Это Венди.

Я открываю свой мешок, ночная горная прохлада тут же забирается под мою футболку. Я натягиваю теплую рубашку и тихо крадусь к пытающейся заглушить свой кашель, Венди. Никто даже не шевелится. Все спят, как убитые. Мысленно умудряюсь ухмыльнуться, что если появится медведь, а эти чудики будут дрыхнуть? В дикой местности стоит спать в пол уха.

Из мешка Венди торчат ее светлые волосы, она снова кашляет и глубже заползает внутрь. Сев на корточки рядом, я осторожно трясу ее за плечо. Или колено, не пойму. Она так там скрючилась.

— Венди, так ты задохнешься, — шепотом говорю я.

Она замирает на какое-то время, затем выглядывает и с удивлением смотрит на меня.

— Я тебя разбудила? — тихо спрашивает она.

Я качаю головой.

— Пустяки. Ты заболела?

Ее лицо бледное в свете луны, глаза немного опухшие, и мне это совершенно не нравится.

— Не знаю, просто кашель…немного.

Я протягиваю руку и прикладываю тыльной стороной к ее лбу.

— Боже, да ты вся горишь.

Венди слабо улыбается.

— Ничего страшного. Наверное, это источники.

— У тебя жар, — возражаю я.

Она прикладывает палец к своим губам.

— Не кричи так. Утром станет легче, я уже выпила жаропонижающие.

— Но…

— Такое уже было, утром станет легче.

Глупо с ее стороны полагаться на утро. Если у тебя жар, утро ничем не поможет. Нужна теплая постель, а не дикий лес.

— Завтра возвращаемся, — отрезаю я.

Венди недовольно хмурит брови.

— Нет.

— Да. — Я уже прикидываю, как нам нужно будет спускаться вниз. Будем с Карлом и Виджэем нести ее по очереди.

— Не спорь со мной, Лэнса, — недовольно бурчит Венди.

Я снова смотрю на нее, и мне хочется рассмеяться от вида ее красного носа и растрепанных волос. Но смеху здесь явно сейчас не место.

— Тебе станет только хуже, ну не глупи.

— Мне станет легче, просто небольшой жар.

Ага, конечно. Я снова кладу свою ладонь на ее лоб. И не только для того, чтобы в очередной раз убедиться, что у нее жар, но и для того чтобы просто коснуться ее кожи.

— Давно ты пила таблетки?

— Только что. — Она кутается в спальный мешок.

— Понятно. — Я поднимаюсь на ноги, иду к своему рюкзаку и достаю оттуда небольшое полотенце и фонарик.

Включив свет, я выливаю половину бутылки питьевой воды на полотенце и возвращаюсь к Венди.

— Вот. — Я кладу полотенце на ее пылающий лоб.

— Спасибо. Эй. — Венди распахивает от удивления глаза, когда я резко расстегиваю ее мешок и откидываю плед, в который она кутается.

— Так ты еще больше перегреешься, — объясняю я.

Она не возражает и слабо кивает. Мне не хочется оставлять ее одну в таком состоянии. У Венди озноб значит, велика вероятность, что температура станет выше. Под пледом она в теплом свитере и видно, как ее трясет.

Набравшись смелости, я сажусь позади спального мешка прямо над ее головой и тяну руки, чтобы она могла лечь на меня.

— Давай, ложись прямо на меня.