Неспокойные воды Жавель

Нет, откровенно говоря (неудержимый взрыв внутреннего веселья), я так не думал.

– Не думаю,– повторил я.– Хотя в наше время ничему не следует удивляться. Но откуда вдруг такая идея, месье Рьессек? Вы заметили что-нибудь необычное?

– Да нет, ничего. То есть вообще-то в последнее время он казался каким-то странным. Надо сказать, что я всегда относился к нему внимательнее, чем к остальным моим рабочим. Это серьезный парень, который стремится занять более высокое положение, чем простой чернорабочий. Год назад, например, он принялся долбить механику и сразу все усек. К несчастью, обстоятельства не позволили перевести его в другой цех. Но я не терял надежды.

– Странным, вы говорите?

– Да.

– Что вы имеете в виду?

– Точно, ей-богу, не знаю. Он был сам не свой, вот и все!

– Удрученный?

– Наоборот, скорее воодушевленный. Словно он чего-то ждал. Но, откровенно говоря, эта мысль пришла мне в голову только сейчас. Вам такое, конечно, знакомо?

Я сказал, что мне такое знакомо.

– Короче, он сам был не свой. Вот я и подумал… это еще одна мысль, которая пришла мне в голову только сейчас… что, может, он знал об этом наследстве, а если знал, не пойму, зачем ему понадобилось бросать жену и работу как раз в тот момент, когда на него должно было свалиться целое состояние? Да ладно бы работа, это-то еще можно понять, но ведь ему следовало сидеть дома и дожидаться визита нотариуса, как вы считаете?

– Да, это было бы гораздо логичнее, чем ударяться в бега.

– Вот почему я и говорю, что он, возможно, не удирал. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Еще бы, отлично понимаю. Удар по башке, кирпич на шею и бросок в Сену. В газетах много болтают о подобных штуках, но люди всегда почему-то удивляются, если это случается с кем-то из знакомых, и все-таки я не думаю, что в отношении Демесси можно предположить что-либо похожее… Хотя как знать. Однако вернемся к более конкретным вещам, к чему-нибудь такому, что вы видели собственными глазами. Когда у него появилась эта странность в поведении, эта перемена, которую вы заметили?

– Особенно в последние дни. Скажем, с неделю или полторы. Хотя началось это гораздо раньше.

– То есть?

– В конце октября.

Он посмотрел на свои часы и сверил их с контрольными часами на проходной, в углу двора.

– Ну что ж, благодарю вас, месье Рьессек,– сказал я.– Не хочу вас больше задерживать. Извините,– я улыбнулся,– но у нас, следователей, свои методы работы, порою непонятные для непосвященных. Я задам вам еще один вопрос, который, возможно, покажется вам глупым… Скажите, Демесси не занимал у вас денег?

– Никогда.

– Вы его ценили. Он, должно быть, знал, что вы его цените. Если бы он нуждался в помощи, он наверняка обратился бы к вам, не так ли?

– Безусловно.

– Но он этого не сделал?

– Он этого не сделал.

– Кроме вас, к кому из заводских служащих он мог бы обратиться с просьбой о деньгах?

– Понятия не имею. И потом, все зависит от суммы. Среди товарищей по цеху случается, конечно, перехватить тайком от жены тысячу франков или две… на холостяцкие расходы в ожидании получки, ясно?

– Речь не о двух тысячах франков, а много больше.

– В таком случае не знаю. И потом… если вы спрашиваете об этом, у вас, конечно, есть свои резоны… Но может, вы не в курсе, так я вам скажу: он не просил расчета, просто не вышел на работу, и все. Стало быть, там, где он находится – где бы он ни находился,– деньги ему не нужны.

– Да,– сказал я,– деньги ему в любом случае не нужны. Если он плывет в сторону Руана, он уже, само собой, не помышляет ни о приключениях, ни о том, чтобы утолить жажду, ни тем более о бабках. Но мне думается, что такого рода трагический поворот событий исключен. Речь, видимо, идет о банальнейшем закидоне.

– От всей души этого желаю.

Он протянул мне на прощанье руку. Мастер был так любезен, стараясь всеми силами помочь мне, но ничего другого он не мог. Я пожал его руку и, не отпуская, сказал:

– Мне хотелось бы порасспросить кое-кого из его приятелей по цеху. Людей, с которыми он был в более или менее близких отношениях. Не могли бы вы посодействовать моей встрече с этими ребятами?

Я отпустил его пальцы.

– Это очень легко сделать,– сказал он.– Но только не здесь.

– Где им будет угодно.

– Через час кончается рабочий день. Стало быть… Маршан, Дютайи и Буска были в очень хороших отношениях с Демесси. Они нередко выпивали по стаканчику у Фирмена, это бистро на площади Балар. Если бы вы могли подождать их, я сказал бы им, что вы там.

– Решено. И еще скажите, что сегодня угощаю я.

Прежде чем расстаться, мы снова пожали друг другу руки.

* * *