Нестрашная сказка. Книга 3

— Те, кто захватил зеленое семейство, переправлялись в течение двух дней, да еще один отдыхали после трудов. За это время они успели отправить в столицу голубя с донесением и даже получить ответ. Никто не делал из него тайны. Ермий повелел отправить клетку с диковиной в сторону парков. Он сам как раз туда выехал.

— Назревает решающее сражение?

— Не исключено. Но он не готов, отряды разбросаны по всему королевству, разложение почти полное. Они собственно, только тем и занимаются, что грабят. Значит их станут сгонять. Это нам на руку. В неразберихе легче затеряться. Другое дело, что меня многие знают в лицо. Гвардейцы — все поголовно. Не думаю, что наш побег остался тайной. Но что-то же Ермия подхлестнуло… если только…

— Отец поторопился и к королевству подходит войско Белых единорогов? — встрепенулась Тейт.

— Иди спать. Мне надо подумать.

5

Ближе к вечеру Гуго начал оживать. Не исключено, после всех превращений он вообще стал тяготеть к ночному образу жизни. Стоило солнцу уйти за стену, а теням раствориться в сумерках, как он уселся в прежнюю позу. Остатки хлеба они съели, по очереди отворачиваясь к стене. Люди до того изголодались, могли кинуться всей толпой. Никакая стража не удержит.

Иолу днем поспать не удалось. Ему не так много времени обычно доставало, чтобы выспаться, а тут с приходом густых сумерек поклонило в сон неудержимо. Рассудив, что в случае нужды, его так или иначе разбудят, колдушок прилег недалеко от почившей бабки.

Люди укладывались на землю, соблюдая определенную рядность — приучились за время пути. Охране требовались проходы, наблюдать за толпой. Уставшие-то они — уставшие, да вдруг сговорятся. Триста примерно заложников, если соберут последние силы, охрану вполне себе сомнут. Порядок поддерживался неукоснительно. Тем более было странным, что среди ночи вдруг несколько рядов подняли пинками и тычками и разогнали ближе к стенам. Проснулись почти все. Но последовала команда лежать и народ попадал, где кто стоял. Охрана без малого вся вывалила во двор. Гуго вжался в стену, авось не заметят. Из положения носом в землю не очень рассмотришь, по какому поводу переполох.

Крепостные ворота распахнули в неурочное время, и грохоча колесами по брусчатке, во двор вкатилась телега, запряженная четверней. На ней колыхалась клетка из толстого горбыля.

Гуго забыл прятаться. Все таращились только туда. Стража и та перестала наводить порядок.

В клетке на полу сидел тощий высокий мужчина с узким красивым лицом. Его вытянутые вверх уши выдавали не совсем человеческое происхождение. Рядом на чурбаке пристроилась коренастая дама с вполне аппетитными формами. Факелов натащили столько, что было светло будто днем. Цвет кожи дама имела абсолютно зеленый. Она прижимала к себе ребенка лет шести с такой же зеленой физиономией.

Телегу отогнали к противоположной стене и там распрягли измученных коней. Судя по всему, путь они проделали не близкий. Двое из обслуги занялись лошадьми, остальные собрались у привратной сторожки. Из донжона выбрались даже те, кто улегся спать. Во дворе стало тесно. Очень скоро из толпы служивых послышались недовольные крики. Гуго превратился в одно сплошное ухо.

События, кажется, пошли как вода в горной реке, когда широкий поток устремляется в гирло. Из обрывков команд, криков, рева, проклятий, бормотания солдат и ропота толпы стало понятно, что пришел приказ, большей части гарнизона подниматься среди ночи и отправляться на позиции. С переднего края снят сильно потрепанный Катаном отряд, который вот-вот пребудет в крепость. Велено ставить только малую охрану, остальным — в путь. А все почему? Оказалось на театр военных действий едет сам наместник императора.

Бузотеры быстро притихли. Ослушаться наместника — получить быстрый расчет с жизнью. Не прошло и часа, как кривая колонна ратников выползла из ворот. Створки закрылись, запорный брус улегся в пазы.

Почувствовав некую слабину, заложники зашевелились, но стража быстро навела порядок. Кого-то, кажется, упокоили навсегда. Гуго улучил момент и ужом переполз в среднюю шеренгу. Боялся, начнут возмущаться, но наткнулся на одного полуживого, который будто рыба на берегу раскрывал черный рот. Его сосед вовсе смотрел в темноту остекленевшим взором. Гуго приник к трупу, чтобы переждать обход.

Постепенно все успокоилось. За это время король успел добраться до последней шеренги. Стражи оставили все же непростительно мало. Да еще внимание на себя отвлек какой-то недоумок из новеньких — позвал охрану, чтобы предъявить им мертвую старуху. Ему, конечно, наподдавали и разошлись.

До клетки осталось всего каких-то пять саженей. Но ее окружало пустое пространство, по которому прохаживались двое конвоиров. На любое шевеление они тут же кидались, как псы на кость. Пришлось затаиться. Опять рядом попался мертвец. К утру так трети недосчитаются, — мимоходом подумал король. К ближним стражниками подошли еще двое, зашептали, тихо прихахатывая.