Несущий свет

– А откуда же у вас берутся дети? Их же должна женщина выносить и родить. Вот эта женщина и называется во всём мире матерью. Разве не так?

– Да, у нас когда-то давно, около тысячи лет назад тоже существовала такая система. Великий учёный Ксенон Эфевритис разработал, а его ученики и последователи внедрили процедуру искусственного оплодотворения и вынашивания человеческих особей. С тех пор жизнь женщин сильно упростилась и заиграла совершенно новыми красками. Мужская, впрочем, тоже.

– Вы сознательно лишили себя счастья материнства? – теперь удивление проявилось и на лице, сохранявшего до этого спокойствие, Генри Флинта. – Сыновней и дочерней любви тоже нет... И вы хотите, что бы на Земле последовали вашему примеру? Надеюсь, у вас это никогда не получится. Люди просто на это никогда не согласятся.

– Наверное, в чём-то вы правы, предкам пришлось чем-то пожертвовать, но зато мы получили народ готовый к любым испытаниям, любым подвигам, без оглядки на близких, которых вы называете сыновьями и дочерями. – Сол ответил после достаточно длительного молчания. – Могу сказать вам на собственном примере. Поскольку у меня нет ни родителей, ни детей, как и у остальных моих сограждан, то я и не подозреваю, что вы имеете в виду, говоря о сыновней любви. Счастье отцовства тоже мне неизвестно, поэтому я не вижу смысла сожалеть о том, чего не знаешь и не узнаешь никогда. Зато у меня миллиарды братьев и сестёр.

– Ради какого-то мифического родительского счастья, мучиться, вынашивая в себе человеческого зародыша? Ну, уж нет. – С вызовом бросила Оллиса и, грациозно оттолкнувшись от борта, прыгнула в море. Её мускулистое тренированное тело вошло в воду как нож в масло.

– У тебя красивая женщина, – одобрительно поцокал языком Хохеэрэ Папетеа и похлопал Сола по плечу. – Глупая, впрочем, как и ты, но тут уже ничего не поделаешь. Видать вас так воспитали.

– Господа! – отвлёк собравшихся от беседы голос Петера Мозеса, – мне кажется к нам гости.

Он перегнулся через борт к каноэ, управляемому чёрным круглым человечком в лимонной футболке. Футболку украшала надпись белыми буквами «Welcome to Papua» на фоне чёрно-красного флага. Из глубины каноэ раздавался поросячий писк и кудахтанье кур.

– Алоха, Биг! Здорово, что ты сам припёрся, – Крикнул он бригадиру, который сам вызвался снабжать гостей провизией. – Вот только нам твои куры не нужны, но у меня к тебе дело на сто баксов.

– Это, смотря что, – осторожно ответил тот. – Ты Мозес, безусловно, дон уважаемый, но я человек маленький... рыбу-краба-омара из моря таскаю. Ты сначала скажи, что тебе конкретно надо, а я тогда тебе отвечу сто это баксов или я тебе вообще за красивые твои глазки сделаю и цента не возьму.

– Есть в вашей деревне моторная лебёдка? – не стал больше упражняться в словоблудии Мозес. – Достаточно даже не очень мощной, чтобы тонну потянула.

– Есть, конечно, и у каждой семьи. Надо же нам наши проа на берег вытаскивать. Руками то замаешься. Вот у меня старенькая британская «Катерпиллер», но тянет пару тонн легко...

– Мужик! Тебе повезло! – хлопнул Бига по плечу Мозес. – Сдай её нам в аренду, на один день, и получишь сотку.

– Начерта мне ваши бумажки? В нашей деревне и лавки то нету. Сто баксов деньги хорошие, никто не спорит, но лучше в жидком эквиваленте.

– Галлон домашнего рома тебя устроит?

– Два и по рукам! – жадно загорелись глаза Бига, страстно любившего пропустить стаканчик. – И один авансом.

– Так не пойдёт, – ты же забухаешь и забудешь, что обещал. Ищи ветра в море.

– Если захочешь, то найдёшь, – упёрся рогом Биг. – Любого прохожего спросишь, здесь Бига Босса все знают.

– Хорошо! Три галлона. Только после возвращения тебе твоей чудо техники. Точка! – отрезал Мозес, давая понять, что торг на этом завершился. – Если хочешь принять, то греби быстрее за лебёдкой. Если сегодня дело сделаем, то уже вечером получишь награду за труды.

Биг Босс последние слова уже не слышал, он активно заработал веслом, направляя каноэ к берегу. Выпить он, как и все папуасы, был не дурак.

***

Уже через час на берегу, прямо напротив катамарана, с которого странная компания за каким-то дьяволом ныряла в море, затарахтел двигатель старенького трактора, притащившего не менее старую лебёдку. Механизм, похоже, помнил ещё матросов кайзера Вильгельма, но скрипел исправно.

– Придётся к берегу швартоваться, – недовольно проворчал Хохеэрэ. – Боюсь, слишком много народу узнает, что мы тут что-то тянуть собираемся.

– Не бойся, все уже узнали, – рассмеялся Мозес. – Ты же ещё вчера захотел получить запас продовольствия и воды. Биг нам всё доставил. Он, конечно, обещал никому ни слова, но я канака знаю. Что бы они ни обещали, чем бы ни клялись, всё равно разболтают. Да и бес с ним. Мы же не будем светить золотишко. Думаю, что лучше будет даже рассказать часть правды. Например, что мы хотим что-то поднять... Пусть думают, что крейсер. У нас не получится, но все будут довольны.

Он прервал пространные рассуждения, услышав вопли чёрного коротышки с берега. Мозес в ответ помахал рукой, и хлопнул по плечу Хохеэрэ.