Несвоевременный человек. Книга 1. (Хаос)

– Не понял. – В полной растерянности проговорил Гай. А Иван в ответ как будто надсмехается над ним и ему даже удивительно видеть такую недалёкость Гая, когда всё то, что он хотел сказать, на поверхности лежит (вот точно так себя ведут люди не умеющие понятным языком выражать свои мысли, а потом ещё обижаются на то, что их не так поняли). Правда, Иван всё же сумел доходчиво объяснить Гаю, что он имел в виду, в своём всуе упоминании бога (Иван просто иногда забегает вперёд, а ещё чаще путает местами причины и следствия).

– А что не понятного-то. – С потрясающим простодушием и самоуверенностью даёт ответ Иван. – Два раза по вине этого типа мы уже получили по голове, и новая с ним встреча, что-то мне подсказывает, пойдёт по тому же сценарию. – Сказав, Иван выжидающе посмотрел на Гая.

– А как насчёт правила, чему быть, того не миновать? – задался вопросом Гай.

– Тем более. Значит, если нам суждено с ним встретится, то мы встретимся. К тому же мы уже опаздываем на работу. – Сказал Иван, посмотрев на часы. И они, бросив напоследок взгляд в сторону бара, решив каждый для себя: «Туда больше ни ногой», – выдвинулись в сторону несения своей службы по защите здоровья населения, то есть в одну из клиник.

Правда, стоило им немного пройтись вниз, по мостовой, как они, опять же каждый про себя, в момент переменили это железобетонное решение, – всё-таки заглянуть туда придётся, уж больно там вкусных цыплят табака подают. – Что не трудно догадаться, было частью правды, и их это решение, ещё разок туда заглянуть, основывалось совсем на другом, а вернее, на другой причине. А вот на какой, то они и себе в этом пока признаться боялись, а что уж говорить о том, чтобы в этом признаться друг другу (известно только одно – она, эта причина, уж очень привлекательна сама по себе, и только о ней вспомнишь, как сердце начинает по-особенному, припеваючи биться).

Тем временем, там, в баре, по заходу в него, пусть будет взъерошенного типа, раз так он для всех там известен, события развивались по другой событийной спирали, совсем непохожей на ту, которую так живописал Гаю Иван. И в этой осуществлённой реальности, стоило только взъерошенному типу войти внутрь бара, как на самом пороге заведения, он к полной неожиданности Рембо, но только не для себя, вдруг наталкивается на него – администратор бара поручил Рембо стоять на входе и при появлении взъерошенного типа, дать знать (администратор как лицо предусмотрительное, не мог не рассмотреть этот вариант, а Рембо, потирая отбитые костяшки пальцев своих рук, тогда счёл всё это за чушь – и кто теперь спрашивается прав).

Ну а когда ты, имеется в виду Рембо, так для себя неожиданно близко, – когда он обернулся на звук открывшихся дверей к дверям, то лицо взъерошенного типа оказалось прямо перед ним и самую малость не хватало, чтобы им носами коснуться, – наталкиваешься на того, кого ты в последнюю очередь ожидал перед собой увидеть, то тут без особых вариантов – всё теперь зависит от того, как себя поведёт взъерошенный тип, а Рембо только и остаётся, как начав осаживаться в ногах, не моргая смотреть на взъерошенного типа и ждать от него на свой счёт решений. А какие они могут быть и будут, то об этом не трудно догадаться, учитывая характер их прежних взаимоотношений. О чём так же прекрасно догадываются стоящие за административной стойкой Витёк и администратор бара Завьял, только сейчас обнаружившие насколько похож вошедший тип на того взъерошенного типа.

А как только обнаружили, насколько он на него похож, то в них в один момент закралось сомнение – а не есть ли это тот самый взъерошенный тип, а не просто человек на него похожий, которому и нет никакого смысла под кого-то такого типа рядиться. Ну и как итог всему этому их на миг размышлению – они, растеряв в момент всю прежнюю самоуверенность, начали присаживаться в ногах, в попытке спрятаться от неминуемой расплаты со стороны взъерошенного типа – а для чего спрашивается он ещё пришёл, ясно, что заплатить по счетам, раз его так об этом требовательно все здесь просили.

Взъерошенный тип может быть так бы и поступил, как от него ждал весь местный служебный персонал, но он как вроде спешил, а тут на его пути, прямо не обойти, встал какой-то тип. И он, процедив сквозь зубы: «Отвали», – добивается большего, чем кулаком в зубы – Рембо освобождает собой проход – он в момент подкашивается в ногах и роняет себя на стоящий сзади от него стул и при этом так для себя и стула неудачно, что стул выскальзывает из под него, по причине того, что он со всего маху грохнулся на его краешек, и улетает в свою неизвестность, а Рембо уже грохается в свою известность, на пол.