Нет мира в конном мире (СИ)

Что касается породы будущей лошади, тут сомнений не было. Я хотела тракена. То есть лошадь тракененской породы. Хочется сказать об этой породе несколько слов, поскольку ее история весьма интересна. Это одна из древ­нейших заводских пород, и ее история насчитывает бо­лее 300 лет. Древнее только арабская, ахал-текинская и английская скаковая, она же чистокровная верховая.

Родина тракенов -- конный завод "Тракенен" в Вос­точной Пруссии, это на территории нынешнего Кали­нинграда. Английских и арабских жеребцов скрещивали с местными прусскими кобылами, добиваясь выведения крупной, добронравной и красивой лошади для нужд не­мецкой кавалерии. Перед Второй мировой войной это была одна из лучших пород для конного спорта, хотя и уступала в красоте нашей орлово-растопчинской.

Граф Орлов сыграл огромную роль в российском коннозаводстве, и он вывел не только орловского ры­сака, который известен, без сомнения, даже людям, от лошадей далеким. Совместно с графом Растопчи­ным Алексей Орлов заложил основы замечательной русской верховой породы. Лебединая шея, маленькая сухая голова с красивыми большими глазами, высо­кий рост, стройные сухие ноги с высокими копытами, только темные масти -- вороная или темного-гнедая без отметин, -- таковы были основные черты пред­ставителей этой замечательной породы. Характерного "растопчинца" можно увидеть на картине Брюллова "Всадница", на "растопчинце" сидит император Ни­колай l на памятнике рядом с Исаакием, да и Клодту для скульптур на Аничковом мосту тоже позировали "растопчинцы".

Эта лошадь -- грациозное чудо, горячее, но при этом хорошо управляемое и кроткое, как ребенок. Известно, что граф Орлов браковал дурноезжих лошадей и на племя их не пускал. Орлово-растопчинская лошадь -- лошадь офи­цера или его супруги, предмет гордости хозяев, ожившая скульптура или картина. Наше национальное достояние. Перед войной почти все поголовье орлово-растопчинской породы, оставшееся просле ужаса Гражданской войны, было сосредоточено на Украине. Лошади попали в зону оккупации. Так мы лишились орлово-растопчинской по­роды.

Маршал Буденный -- большой знаток и любитель лошадей, решил поквитаться с немцами, экспроприиро­вав Тракененский конный завод. Ценные матки с жере­бятами и часть племенных жеребцов были эвакуированы немцами, но значительная часть поголовья завода доста­лась русским войскам. Трофейные лошади отправились в Ростов, в Сальские степи. Часть табуна конного заво­да "Тракенер" не выдержала долгого перегона, часть -- не смогла акклиматизироваться в России. Но выжившие дали потомство, и СССР получил некоторую компенса­цию утраченным в годы войны растопчинцам. Тракенов активно использовали в классическом спорте, и практи­чески все крупные олимпийские и европейские победы были одержаны советскими спортсменами на лошадях именно этой породы. Ихор Ивана Кизилова и этот самый Пепел Елены Кочетковой были у всех на слуху. Эта чер­ная лошадь и сердитая "тетя" и заразили меня болезнью, под названием "лошади".

История моего дебюта в седле быстро распространи­лась среди прокатчиков. Раиса Ивановна Хомутова дала мне кличку "позолоченная попа".

Хомутова тем временем втерлась в доверие не только ко мне, но и к моему мужу, сыграв, в первую очередь, на гигантском его самолюбии и тщеславии. Небольшого ро­ста, физически крепкий и хорошо скоординированный,

мой супруг был буквально создан для верховой езды, но ему не хватало терпения и упорства. Филиппенко вооб­ще все давалось очень легко. Он рьяно брался за новое дело, добивался невиданных успехов и быстро терял все завоеванное. В основном благодаря своему скверному характеру.

Хомутова методично "кормила" нас байками о том, что конный спорт -- самый демократичный. Дескать, можно начать в любом возрасте и добиться умопомрачи­тельных побед. Нужно только найти правильную лошадь. В пример приводилась Лиз Хартель, которая переболела полиомиелитом и всю жизнь хромала. Конным спортом Лиз начала заниматься после тридцати, но смогла выи­грать Олимпийские игры. Какой пример для подражания!

А вот Елене Кочетковой от Хомутовой частенько до­ставалось. По ее словам, Кочеткова была лишь хорошим демонстратором. Готовили Пепла к Большому призу со­всем другие люди, но у Кочетковой был папа -- министр сельского хозяйства СССР, поэтому она и получила Пеп­ла, который позволил ей стремительно ворваться в миро­вую конную элиту. Принижение достоинств заслуженной всадницы явно давало Хомутовой уверенности в себе.

Нужная лошадь все никак не находилась. Одна была слишком маленькая и хрупкая, другая не подходила по здоровью, третья -- слишком молодая и неопытная, чет­вертая обладала дурными привычками, пятая от рожде­ния оказалась непригодной к выездке. А я уже считала добытые розетки с лентами в своих мечтах! Пятая была настолько горяча и неуправляема, что сидеть на ней было просто страшно. Второго Дуката мне не хотелось.