Читаем Нет прощения (СИ) полностью

Пользуясь тем, что рождественские каникулы еще не закончились, я, переложив на плечи коллег все заботы по присмотру за оставшимися в школе студентами, погружаюсь в изучение столь серьезного вопроса, как лечение нестабильного состояния разума волшебника, приводящего к магической коме. Я не профессиональный колдомедик, но звание мастера зельеварения нельзя получить без базового обучения лечению зельями. Нельзя готовить лекарственные декокты, не зная, для чего они предназначены, не говоря уже о том, что создать новое зелье можно, лишь имея исключительно четкое представление о том, какое действие оно должно оказать на человеческий организм. Лечение зельями от магических заклинаний требует от зельевара ясного понимания метода воздействия чар и проклятий на магов. Так что, будучи не весьма сведущим в какой-то отдельно взятой отрасли колдомедицины, я все же могу, приложив усилия, разобраться в любой ситуации, связанной с нарушением здоровья волшебника. Я, возможно, не самый умный колдун, но и далеко не каждый может похвастаться таким же объемом знаний, которым обладаю я.

Проштудировав полученные для ознакомления фолианты, я, возвращая их владельцу, попросил его, как специалиста, написать мне список литературы, с которой следовало бы начать более глубокое изучение темы магической комы. Гора свитков с моими собственными заметками по исследуемому вопросу растет быстро, но в состоянии Гарри пока никаких изменений, говорящих о его выходе из состояния магической комы, не наблюдается. Мне почти без усилий удается кормить его жидкой пищей - глотательные функции восстановились полностью. От питательных зелий, которыми я ограничивался в первые дни, удается отказаться. Уход за Гарри отнимает довольно много времени, но и здесь на помощь мне приходит магия - мой знакомый колдомедик не забыл в перечень необходимой литературы добавить и расширенный справочник по присмотру за тяжелыми пациентами.

Сложно искать лечение, когда о результатах своих усилий можно судить только по подсказке диагностики. Гораздо больше пользы было бы, если бы Гарри мог сам сказать, как себя чувствует. Но все же ко времени возвращения студентов к занятиям, некоторые выводы я уже могу сделать - физическая боль не была основной причиной такого состояния Гарри. Возможно, сопутствующей, но не основной, не главной причиной - это наверняка. Я даже привожу для осмотра Гарри того самого своего знакомого колдомедика, предварительно взяв с него обет неразглашения. И он подтверждает мои выводы, заодно давая несколько дельных советов, как организовать исследование состояния Гарри в дальнейшем. Жаль, я даже с помощью магии не могу определить, какая именно травма психологического или морального аспекта повлияла на его состояние. Но я уверен, что постепенно, используя то одну, то другую методику, предлагаемую специалистами, мне удастся в конце концов вернуть Гарри к полноценной жизни.

***

Накануне возвращения студентов в школу Минерва сначала предлагает мне переместить Гарри в Больничное крыло под патронаж Поппи. Затем, выслушав довольно категоричный отказ в не самых лестных выражениях, за что нужно благодарить мой несносный характер и череду неудач в лечении Гарри, она, теперь уже не спрашивая моего мнения, отправляет одного из домовых эльфов Хогвартса в мое полное распоряжение. Немного повозмущавшись ее самоуправством, скорее для приличия, я все же должен в итоге признать, что эльф очень хорошо справляется со своими обязанностями. А у меня, благодаря этому, освобождается время для продолжения моих изысканий. Так же я могу во время проведения занятий у студентов не волноваться за Гарри, который остается под пристальным присмотром. Эльф безукоризненно выполняет все мои поручения и рекомендации по уходу за Гарри и немедленно докладывает о малейших изменениях в его состоянии.

Следствие по делу о похищении Гарри длилось не больше месяца - чувствуется заинтересованность Кингсли покончить с этим поскорее. Заседание Визенгамота, как я и предполагал, было закрытым. На него не был допущен ни один газетчик, а все заседатели принесли стандартную клятву, которая не позволит им ни с кем поделиться конфиденциальной информацией. Однако в прессе было сделано соответствующее заявление о том, что бывшие Пожиратели Смерти Эйвери и Нотт за попытку убийства Гарри Поттера осуждены на пожизненное заключение в магической тюрьме Азкабан. Небольшая приписка гласила, что мистер Нотт оказался катастрофически слаб здоровьем и скончался во время проведения следствия. Это, впрочем, не помешало суду вынести постановление о признании его виновным. Все имущество Эйвери и Нотта переходило в собственность пострадавшего от их действий. Не уверен, что Гарри оценит такой подарок от правосудия, но их решение мне все же кажется разумным.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство